Остальное – совсем несложно. Два раза нажать на курок…
– Не страшно?
– Страшно, когда соглашаешься.
– А в Каннах кто тебе дал пистолет?
– Шлоссер. Он оказался отличным мужиком. Отвез меня в тир, дал возможность потренироваться.
– Понравилось?
– Да. Но чтобы рука не дрожала, необходимо стрелять регулярно.
Цунами усмехнулся. Перед ним стоял не тот аморфный, угрюмый, поломанный жизнью и зоной Курган, а человек, переступивший через труп, почувствовавший силу и злость. С таким можно иметь дело. Цунами не собирался приближать к себе этого парня, но приглядывать за ним все же стоило.
– И что дальше?
– Пока немного приду в себя… но дело есть.
Курганов появился в Москве только вчера. Он, как и было замышлено, после расстрела в упор турка бросился в воду и быстро доплыл до катера. Там две крепких руки мгновенно вытащили его из пропахшей мазутом воды, и, развернувшись, катер молниеносно умчался в другую сторону. У одного из многочисленных причалов Курганов, переодевшийся в подготовленный костюм, с паспортом в кармане, попрощался с двумя немцами и, поднявшись на берег, сел в поджидавшую машину, которая уже через полчаса доставила его в аэропорт Кельна, где шла посадка на рейс в Мадрид. С удивлением обнаружив у себя транзитную испанскую визу для вылета в Москву, он отправился в самолет.
Мадрида Александр так и не увидел, потому что не успел сойти с трапа, как объявили посадку на рейс в Москву. Ни на одном контрольном пункте никто на него не обратил внимания, и он благополучно добрался до Шереметьева.
– Коль дело, давай выкладывай, – согласился Цунами и крикнул Галине, чтобы принесла гостю покрепче чаю, объяснив: – Чифир она варить не умеет.
– Да я уже сегодня пил, – ответил Курганов. Он сел на небольшой, с витыми ножками диванчик и, видя заинтересованность Цунами, принялся рассказывать о плане Шлоссера по поводу банка «Лионский кредит».
Цунами слушал внимательно, слегка прикрыв глаза. Идея ему понравилась, но еще больше то, что в реализации этой идеи ни Шлоссер, ни Курганов не решились обойтись без него. Пожалуй, этот Курган и потянет на серьезного человека. Со временем, разумеется. Так думал он, слушая Александра, убедительно излагающего план ограбления.
– Годится, – сказал Цунами, когда тот закончил. – Правильно развиваешься. Не с твоими мозгами бегать по Европе с пистолетом. После банка можешь сразу войти в элиту. Я первый поручусь за тебя. Поэтому думай сейчас не о количестве миллионов, оседающих в кармане, а о безошибочности в выборе партнеров.
– Хотел предложить Кишлака, но тебе виднее, – без всякого заискивания выложил Курганов.
Цунами посмотрел с любопытством.
– А что? Это мысль. Смотри-ка, быстро ориентируешься в людях. Кишлаку давно пора заняться чем-нибудь серьезным. С его Характером требуется либо война, либо такой вот вариант.
Ни минуты не медля, Цунами набрал номер телефона Кишлака в машине.
– Скрипач, где Кишлак? Как, кто спрашивает? У тебя же должен быть музыкальный слух. Цунами это. Пусть позвонит, когда объявится.
– У тебя как с деньгами? – спросил он, положив трубку. Курганов понял, что Цунами проверяет.
– На первое время хватит. Около десяти тысяч марок на кармане имею. Остальные потратил.
– Шлоссер вывел на заказчика? – как бы невзначай полюбопытствовал Цунами, пока Галина наливала на сервировочном столике чай.
– Нет…
– Нет? – удивился он. – У тебя такие мощные связи? Курганову очень хотелось именно при Галине рассказать о встрече с Домеником Порте, но сдержался. Во-первых, Порте ему таких полномочий не давал, во-вторых, это его бизнес, и Цунами туда нечего соваться, а в-третьих, коль Галина спит с ними обоими, значит, либо они состоят в каких-то засекреченных отношениях, либо не знают о существовании друг друга. В любом из этих случаев Александр должен вести дела с каждым отдельно, не закладывая ни одного из них.
Галина не вникала в их разговоры, потому что запомнила однажды брошенную фразу Цунами: «Меньше знаешь – меньше дадут», – и без всякой любезности поухаживав за Кургановым, поспешно удалилась.
Пока он пил чай с вареньем и галетами, позвонил Кишлак.
– Нужен сегодня, – лаконично сказал Цунами. – Хорошо, будь в восемь в кабаке. Можешь с Тамарой. Ты теперь с ней, как Скрипач со своей скрипкой, везде появляешься? Ладно, поговорим в офисе. Я возьму Галину, и будет еще один мой человек. Раз беру, значит, нужен, – резко закончил он, видимо, рассердившись на Кишлака – убежденного противника новых людей.
– Спасибо за чай, – поблагодарил Александр, заметив, что после разговора с Кишлаком Цунами задумался о чем-то своем, потеряв интерес к продолжению встречи.
– Да, да, иди, встретимся на Кузнецком в восемь. Курганов встал и, никем не сопровождаемый, долго блуждал среди пальм, диванов, скульптур обнаженных женщин, телевизоров и огромных динамиков, пока, пройдя через очередную арку, не оказался возле бассейна. Дальше он уже знал дорогу до входной двери.
В отличие от Цунами, постоянно обмозговывавшего свои дальнейшие действия, Кишлак жил как Бог на душу положит. Был катастрофически бесприютен. Ненавидел квартиры, жил исключительно в гостиницах, снимая люксы и оставляя после себя такой беспорядок, что впору было делать ремонт. Но директора гостиниц в Москве и в подмосковных санаториях не жаловались, а, наоборот, с готовностью предоставляли ему и его банде лучшие номера. Платил Кишлак за проживание широко, так что еще оставалось на косметический ремонт. Тишина во время его пребывания стояла в отеле исключительная. Никакого криминала. Вся охрана уходила в отпуск, а у парадных дверей сидел какой-нибудь мальчуган лет тринадцати, который мирно предупреждал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164