— В пищу употребляют всякую живую тварь. Они считают пригодным для пищи любую живность, на которую падают лучи солнца. Хавают и саранчу, и змей, и ящериц, и разных там гусениц, тараканов, — поморщился Заяц. — А, видите ли, все молочные продукты, молоко, сыр, творог есть у них впадлу. Это у китайцев почему-то вызывает отвращение. Прибабахнутые узкоглазики, — покрутив пальцем у виска, Вася пробовал палочками накрутить лапшу.
Эта процедура ему давалась с трудом — пальцы, привыкшие к европейским приборам, не претендовали на виртуозное владение деревянными палочками.
— Да это еще что, — махнул рукой Симон. — Я видел видеокассету, называется «Шокирующая Азия», так там извращенные толстосумы берут обезьянку, зажимают ее голову в деревянные тиски посередине круглого стола, потом эти мудилы собственноручно забивают бедное создание специальными деревянными молотками, тут же официант вскрывает несчастному животному черепную коробку, и все извращенцы ложками поглощают горячий мозг еще недавно живой обезьяны.
— Ну и уроды! — возмутился Яша. — Вот бы кому-нибудь из них зажать башку в эти тиски и с размаху шандарахнуть кувалдой, тогда бы, наверное, у других тупорылых извращенцев отпало желание всякой хреновиной заниматься.
Приятели еще долго лакомились китайскими деликатесами, попивали чай и присматривались вокруг. Они томились уже более четырех часов, опустошая один за другим керамические чайники. Ничего, что могло бы их заинтересовать, не происходило, и приятели собирались прекратить наблюдение, как вдруг неожиданно входная дверь распахнулась, и в нее быстрым шагом вошли пятеро азиатов в длинных плащах и стремглав поднялись по лестнице на второй этаж, где располагались банкетный зал и отдельные кабинеты.
Симон, недолго думая, устремился за ними, на ходу поправляя пистолет, заткнутый за брючный ремень. Поднявшись по лестнице и пробежав по длинному коридору, он заметил, как резвые гости проскользнули в открытую дверь. Он нырнул за ними и притаился за бархатной ширмой.
Его взору предстало следующее зрелище. Пятеро гостей вошли в красный зал с бамбуковыми колоннами, где за низким столом сидела дюжина китайцев. Выдернув из плащей по пистолету с глушителем в каждую руку, непрошеные гости без предисловий открыли по сидящим огонь. Разрядив обоймы в китайцев, они спрятали оружие. Затем двое из них достали слегка изогнутые мечи и отсекли всем трупам головы.
После проделанной кровавой акции один из азиатов достал из кармана плаща цветок лотоса, перевязанный черной лентой, и положил на труп одного из китайцев. Вся процедура заняла не более трех-четырех минут. Таким же быстрым шагом, как и вошли, гости моментально проделали обратный путь и покинули ресторан.
Симон тоже незаметно вышел из своего убежища и, спустившись к приятелям, поведал им о происшедшем. Рассказав об увиденном, он заключил:
— Тут, братки, дело нечистое. Отвечаю — это были японцы, и я так думаю, что «Якудза». Я их брата хорошо изучил в Токио.
— Ладно, поговорим в машине, — вставая из-за стола, бросил Яша. — Пора сваливать. Сейчас с минуты на минуту начнется кипиш. Идите в тачку, а я рассчитаюсь с официантом и за вами.
Уже через несколько минут друзья покидали Чайнатаун, двигаясь в направлении Манхэттена. По встречной полосе мчалась вереница полицейских машин с мигающими огнями и воем сирен.
В Чикаго
Феликс Чикаго с Дато и Сэмэном сидели в мягких кожаных креслах апартамента номера «люкс» отеля «Веллингтон».
— Что-то парняги из Чайнатауна не отзванивают? — попивая кофе, проговорил Сэмэн. — Может, им на сотовый позвонить?
— Не стоит, — ответил Феликс.
— Почему так?
— Не будем отвлекать их, пацаны знают, что делают. Если была бы какая-нибудь информация, они бы отзвонили.
— А я вообще, биджо, не понимаю, что они могут узнать в этом кабаке? — пожал плечами Дато.
— Нам, старик, конкретные люди объяснили, что в этом ресторане собираются старшие нью-йоркской «Триады». Именно к ним в «Золотой дракон» часто наведывался наш хохол, — ответил ему Чикаго. — Он с ними плотно сотрудничал. Люди дали ясно понять, что от самих главарей китаез нужно плясать, чтобы добраться до этого ублюдка. Так что дай бог, чтобы парни что-либо вынюхали.
— Дай бог, — кивнул Дато.
Через некоторое время раздался стук в дверь. Феликс и Дато передернули затворы своих пистолетов и спрятали их за подлокотники кресел.
Сэмэн подошел к двери.
— Кто?! — резким тоном поинтересовался он.
— Интерпол, открывайте, — раздалось по-английски из-за двери.
Парни переглянулись, но через мгновение услышали смех, и знакомый голос Васи Зайца произнес:
— Да это мы, братва. Что, небось повелись?
Сэмэн открыл дверь, и в номер ввалились Вася, Симон и Эмигрант.
— Что, повелись? — скалился Заяц.
— У-у… злые фраера! Чтоб вам пусто было на свободе! — ругнулся Дато Сухумский. — Решили вора пугать, так я уже пуганый. Мусора ломали, гады стреляли, а тут еще вы нервируете.
— Да ладно, Дато, шутка же, — улыбнулся Симон.
— В гробу я, генацвале, видел такие шутки. Ну да ладно, шутники, рассказывайте, что там у вас?
— Да у нас, братуха, конкретный кипиш, — возбужденно произнес Яша Эмигрант. — К китаезам ворвались какие-то ниндзя и наглухо перевалили их всех, да еще и бошки им всем поотсекали. Но лучше об этом Симон все расскажет. Он был очевидец бойни.
Симон в ярких красках поведал присутствующим о том, что лицезрел в «Золотом драконе», дополняя свое повествование блатной феней и активно жестикулируя. По концовке он добавил:
— Ну что, братки, башку даю на отсечение — это была «Якудза».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77