— Дожить еще надо.— Доживешь. Ты везучий. Только до отъезда больше никого не убивай.— Да это не я убил.— Знаешь анекдот: то ли он украл, то ли у него украли — какая разница…Днем Аверин отправился на совещание к начальнику ГУВД Московской области, посвященное проблеме заказных убийств. Совещание проходило стандартно — говорили о том, какие глобальные проблемы стоят и насколько мизерно оснащение. Деньги маленькие, квалифицированные кадры уходят работать частные охранные предприятия, транспорта нет, оргтехники нет скрепок нет, бумаги нет, микрофонов нет — ничего нет. Есть только оперативник и еще теплящееся в нем чувство долга. Зато у мафии все под рукой — деньги на технику и снаряжение, на подкуп чиновников. На нее работают представители (бывшие и ныне действующие) правоохранительных структур, на них пашут бывшие бойцы спецподразделений, прошедшие войны и привыкшие убивать… Подобных стенаний Аверин наслушался предостаточно. Правоохранительная система продолжала проваливаться в какую-то яму. Но это не значило, что надо опускать руки. У настоящего русского человека подобные трудности — только повод для того, чтобы засучить рукава. Если бы не это качество, от России уже осталась бы вмятина, на территории ее дымились бы развалины и догладывали бы ее останки уголовная братва, «новые русские» и клептоманы-чиновники.В семь часов Аверина ждали на дне рождения Светы. Вышел с Белинского, 3, он без четверти семь, без подарка и цветов. Особого желания идти туда он не испытывал, но игнорировать приглашение неудобно — Света обидится, а он не любил обижать женщин.В магазине на Тверской он купил духи (явно не по его средствам), у метро приобрел несколько гвоздик, с грустью посмотрел на почти опустевшее портмоне.Гости собирались в банкетном зале в кафе у бывшей площади Ногина. Откуда у Светы деньги на такие банкеты? Скорее всего зал, учитывая особые ее заслуги, оплачивала редакция.Встретила его на пороге сама Света в длинном темно-красном вечернем платье, которое ей очень шло.— Выглядишь на пять баллов, — сказал он.— Аверин, негодяй, ты опоздал на мой юбилей, — покачала она головой, втянула его в прихожую, протянула цветы стоящему рядом бородачу. — Подержи-ка, — впилась губами в губы Аверина. — Ты мой лучший друг, — произнесла она торжественно.Она уже успела опрокинуть пару стопочек — и алкоголь сразу на нее подействовал, поскольку она почти не пила. Щеки ее раскраснелись, а на лице цвела улыбка.— Знакомься, — кивнула она на бородача с цветами. — Это мой муж.У Аверина полезли глаза на лоб.— Да не бойся, — засмеялась Светлана. — Бывший муж.Аверин пожал бывшему мужу руку.В зале было накрыто два длинных стола. Праздник только начинался. И хотя гости уже успели тяпнуть, но не настолько, чтобы разрядить официальную и скованную атмосферу. Народу собралось человек тридцать. Света коллекционировала разных забавных и известных индивидуумов. Аверин никого не знал лично, но некоторые лица видел по телевизору. Он не любил компаний, где почти нет знакомых — создается напряжение: приходится держать марку, каламбурить и балагурить, демонстрировать свою значительность, надувать губы, делать комплименты — в общем, заниматься скучной праздной рутиной. Он органически не переваривал приемы, фуршеты, презентации и дни рождения. Если и пить, то в тесной компании, где все знают, чего друг от друга ждать, кого посылать за выпивкой.— Помню, как к нам в редакцию пришла очаровательная наивная девушка. И буквально на глазах она превратилась в львицу журналистики. В пантеру, — вещал жидковолосый мужчина, сжимая, как гранату, фужер с длинной ручкой. — За тебя, Светочка. Чтобы ты радовала своими статьями еще долгие и долгие годы.— Почему годы? Века! — донеслось с другой стороны стола.— Пусть даже тысячелетия, — кивнул жидковолосый. — За тебя.Слева от Аверина сидела высокая крашеная блондинка, — баскетболистка или манекенщица. По правую его руку устроился сосредоточенный курчавый тип с салфеткой на колене — он, не дрогнув, проглотил целый фужер водки.— Люблю маслины. — Причмокивая, произнес курчавый. И осведомился:— Кто догадался принести маслины?Вопрос остался без ответа.— Очень хорошие маслины. Правда? — спросил он Аверина.— Несомненно.— А вы положите себе.— Спасибо. В другой раз.— Сергей, — протянул руку курчавый. — Литератор.— Владислав, — Аверин пожал руку. — Кооператор.— Простите, кто?— Цветами на Даниловском рынке торгую.— А-а-а, — интерес собеседника заметно поблек. — И много наторговываете?— На сто пятьдесят баксов в день чистыми.— У-у-у, — интерес заметно прибавился, но тут в Аверина вцепилась девица.— Мила, — представилась она.— Очень мило. Вячеслав. Кооператор.— Ну что это такое? — капризно произнесла она. — Или «новые русские», или литераторы?— Почему? Я раньше работал шахтером.Он думал, что блондинку это добьет и она отвалит, но случилось почему-то наоборот.— Правда?— Правда.— Слава, я вас люблю. Давайте выпьем на брудершафт.— Да рано вроде.— В самый раз.Кто-то говорил очередной тост, а Аверин выпил с Милой на брудершафт.Гости тоже причастились.— Нет, ну кто догадался купить такие маслины? — вновь забубнил Сергей. — Хорошо-о.Потом опять пошли тосты. Пили, ели, славили женщин, родителей виновницы торжества, родителей всех присутствующих. Через некоторое время кое-кто начал выпадать из седла, и вот уже первая голова ткнулась со стуком о стол. Зазвучала музыка, и гости пустились в пляс. Мила вытащила Аверина. Танцевал он не очень хорошо. Мила прижималась к нему всем телом, и это вызывало сладостное чувство. Он был не пьян — не собирался надираться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111