По случайности никто не пострадал.Криминальный мир жил своей обычной жизнью. Привычно лилась кровь. Волки продолжали драть друг друга без жалости и без остановки. Взрывались машины, валились сбитыми кеглями продырявленные автоматными очередями тела. Гибли воры и бандиты, хозяева фирм, казино. Происходили покушения на депутатов и чиновников. В лефортовском следственном изоляторе скончался Сво — старый и уважаемый вор в законе, за плечами он имел тридцать четыре года заключения, в конце восьмидесятых годов был одним из региональных кураторов воровского союза честных арестантов, руководившего ворами в колониях и на воле. Полгода назад его задержали в Москве с автоматом, который используется только западными спецслужбами, — где он его взял, одному черту известно. Почил в бозе один из старых столпов уголовного мира, одна из мощных фигур, который сумел найти себя и в перестроечное время.Время от времени вспыхивали массовые беспорядки. В Астрахани, после того как в результате затеянной кавказцами перестрелки было ранено несколько человек и один погиб, местные потребовали выселения горцев, устроив образцово-показательный погром рынка. Во Владимирской колонии прошел бунт. Спецназу пришлось применить оружие, погибли шесть заключенных. В Москве вновь обострились отношения кавказских и славянских преступных бригад. У кинотеатра «Казахстан», в котором расположился автомобильный салон, произошло сражение между славянами и чеченцами. Хозяин автосалона обратился к одной из преступных группировок, чтобы его защитили от наезда чеченцев. В результате двое чеченцев и трое русских погибли.В Нижнем Тагиле во время очередных выяснений отношений с кавказским элементом братаны захватили следующий на ремонт танк «Т-90» и отправились на нем на разборку. Этот случай не привел к каким-то серьезным последствиям: разборку загасили и залпы башенных орудий не прозвучали, но он явился символом — для мафии теперь нет преград.К главным сенсациям августа, несомненно, можно отнести расстрел родного брата Отари Квадраташвили Амирана — известного вора в законе, члена Союза писателей России, бывшего карточного шулера. Амиран с одним из лидеров казанской группировки самарским вором в законе Бешеным в тот день отправился в офис фирмы «Водолей», что на Якиманке. Фирма стояла под чеченцами. Чеченские боевики расстреляли преступных авторитетов, попытались скрыться, но под днищем их машины взорвалось самодельное взрывное устройство, один из киллеров был убит, другой ранен. Отари, сраженный гибелью брата, самого дорогого для него человека, произнес: «Довольно крови. Хватит мести». И эти слова обошли все газеты.Просматривая в РУОПе видеозапись похорон Амирана — а на них собралось около двух тысяч человек, Аверин смог насладиться видом всей преступной и культурной элиты. Здесь присутствовали самые известные законники, рядом с ними стояли Иосиф Кобзев, певец Зураб Соткилава и другие не менее уважаемые личности. Могила Амирана на Ваганькове находилась недалеко от могилы Высоцкого.После этого убийства Ледокол назначил встречу Аверину. Встретились они опять в ресторанчике, в уютной комнате.— Басмача нашли, — сказал Аверин. — Мертвого.— Неужели? — наигранно удивился Ледокол.— Что это значит?— Это значит торжество правосудия. Истинного, а не вашего, беззубого, — Ледокол произнес это холодно, так что от него действительно повеяло арктическим льдом.— Что скажешь по поводу убийства Амирана?— Отари в глубоком трауре. Думаешь, только брата оплакивает?— А кого еще?— Он напуган… Он набрал слишком большие обороты, залез очень высоко. Здоровается за руку с политиками, выступает по радио, имеет свои газеты, контролирует почти весь центр Москвы.— И?— И понимает, что кончит плохо. Это один из последних звонков… Знаешь, что я думаю?— Что?— Что в ближайшее время на Ваганьковом состоятся еще более пышные похороны.— Это реально?— Отари боится. Он окружил себя телохранителями. Но кого они спасли, если за тебя взялись серьезно?— А он не собирается остановиться?— Надо знать Отари, чтобы понять — никогда. Он разогнался на полную скорость. Летит вперед и понимает, что остановиться уже не сможет. Он познал вкус большого и не удовлетворится малым.Вечером, придя домой и просматривая газеты об убийстве Амирана и комментарии, Аверин никак не мог отделаться от чувства какой-то подвешенности, вызванной словами Ледокола. Насколько ему можно верить? Пока еще не ошибался ни разу.
Маргарита вернулась со своих курсов повышения квалификации. Аверин купил букет цветов и отправился на встречу. Она стала еще лучше. Отрастила подлиннее волосы, немножко сменила имидж. Выглядела совсем девчонкой. Но в глазах снова голубел лед.Они провели вечер в ее квартире. Под конец Аверин опять почувствовал — что-то не то. Трещина между ними, казалось, уже замазанная бетоном, начала расползаться вновь.— Что с тобой, дорогая? — спросил он.— Ничего. Совсем ничего, — отрезала она грубо.Расстались почти холодно.Аверин уходил от нее с решимостью заканчивать все это. Двойственные отношения, непонятные перспективы. Точнее, он чувствовал, что перспектив у них никаких нет. Но к вечеру решимость куда-то испарилась. Выдержав пару дней, позвонил Маргарите домой. Перебросились несколькими ни к чему не обязывающими словами. Холод в их отношениях усиливался.Аверин ощущал себя мальчишкой, на которого не хочет смотреть девочка с первой парты и даже не читает его записочки.На этот раз он поклялся больше не звонить. Надо учиться обрубать концы и рвать тяготящие отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111