Недоносок Бульбаш получил условный срок за угон. Вот адреса.Сотрудники разбились на группы.— После задержания в отдел не спешите. На природе с каждым перешуршите, так лучше будет, — сказал Долгушин.— Понятно, — оперативники ловили указания на лету и им не надо подробно объяснять, что такое переговорить на природе.Час понадобился, чтобы выяснить — никого из фигурантов дома нет. И в кабаках, в которых они любили просиживать, — тоже.— Ну, хорошо, — нахмурился Долгушин, когда оперативна группа собралась в условленном месте у шоссе. — Тогда отрабатываем город по полной программе. Все кабаки и малины выставляем. По жесткому варианту.— Запросто, — собровец кивнул на подогнанный броне транспортер областного СОБРа.Через два часа как цунами прошлось по барам и ресторанам по квартирам и домам авторитетов, по местам концентрации преступного элемента. В отделение милиции провели местного преступного главаря Рудика с подрихтованным собровскими кулаками лицом. Его ждали Аверин и Долгушин.— Вы чего, мужики? За что? — ошарашенно спрашивал Рудик, держась за живот и съежившись на лавке в узкой полутемной комнате. — За что взяли.— Мы не взяли. Мы на беседу, — усмехнулся Долгушин, наклоняясь над авторитетом.— А чего мы такого сделали?— Опера замочили. Из РУОПа Московского. Теперь мы — враги по жизни, — Долгушин присел и взял пахана за шею. — И пока вас до последнего урода не выведу, не успокоюсь. И адвокаты не помогут.— Это почему? — встрепенулся он.— Поскольку мы решили вас мочить без адвокатов. При попытке к бегству.— Наши не могли мента замочить. Мы с ментами не враги, — забормотал Рудик.— Это твоя земля. Ты на нее поставленный. А отморозки здесь ментов мочат.— Кто?Аверин перечислил.— Молодняк, на них никакой управы нет.— Где они?— Не знаю.— Да?— Но узнаю. Всех своих подниму. Это не по закону так ментов мочить.— Подними.Через полтора часа, уже ночью, Рудик позвонил.— Бульбаш в Элеваторном поселке, у девки своей. Дом тридцать шестой по Чкалова.— Понятно.Через несколько минут собровцы оцепили дом. В окнах горел свет. Бойцы тенями скользнули вперед. Вылетели стекла. Послышался женский визг и глухие удары.— Э, уймитесь, — сказал Аверин, когда с Долгушиным зашел внутрь. Собровцы уже добивали размазавшегося по доскам пола отморозка. Девчонку лет шестнадцати, прикрытую простыней, увели в другую комнату.— Убьете урода, — отозвал их Аверин и поднял размазавшего кровавые сопли бритозатылочного крепыша. — Ты убил опера?— Нет. Я ничего не знаю.— Добивайте, — кивнул Долгушин. — Пленных не берем, урод.— Это Слоняра. И Тюфяк. Я только в машину подсаживался! Чтобы мент не дергался. А потом они уехали. А мы с Натахой остались. Мы не думали, что они его убьют. Они только поговорить с ним хотели — что он против нас имеет.— Кто водителя «Ниссана» грохнул? Ну?— Тюфяк. Слон. Я ни при чем, — Бульбаша била мелкая дрожь.— Пиши объяснение.— Здесь?— Не отходя от места.— А?— Непонятно, прыщ? Где твои кореша?— Тюфяк в Москве. У него девка там. Людмила — манекенщица. У метро «Щелковская» живет.— Адрес?— Не знаю. Дом следующий от метро за баром «Саяны». Она манекенщица.— Опиши ее. Боба описал.— Ладно. А Слоняра?— О нем не знаю.Была уже середина ночи.— Ну? — обернулся Аверин к Долгушину.— Поедем туда, — произнес он.— Как ее найдешь? Манекенщица?— Все манекенщицы на проверку оказываются проститутками. В шесть утра они подъехали к отделу милиции, который обслуживал территории у метро «Щелковская».— Чей участок? — осведомился Долгушин у дежурного.— Лейтенанта Мартынова.— Сюда его.— Время-то?— Вам непонятно? — внимательно посмотрел на майора Аверин.Через полчаса невыспавшийся участковый прибыл на место.— Ваш дом? — спросил Аверин.— Да.— Наталья. То ли манекенщица. То ли проститутка, — Долгушин описал внешность.— Скорее второе, — сказал участковый. — Больше на проститутку тянет.Он покопался в бумагах.— Во, квартира восемнадцать.— Туда, — велел Долгушин оперативникам. — Присмотритесь. Ждите указаний по рации.Через пятнадцать минут старший группы сообщил по рации: «Квартиру нашли. Но там глухо». Аверин посмотрел на часы, кивнул:— А, попробуем, — и набрал номер телефона, который дал участковый.Ответил мужской грубый голос:— Але.— Мне Наташу.— Нет ее.— А где?— Уехала. Еще вопросы?— Нет.— Тогда пока, мужик. И не буди меня больше. А то уши оборву.— Не буду, — Аверин повесил трубку. — Там он. Поехали. Они вышли из машины, не доезжая до дома, во дворе встретились со старшим группы и поднялись на этаж.— Вот дверь, — указал оперативник.— Не выбьешь, — покачал собровец головой. — Придется через пятый этаж штурмовать. Сам вряд ли откроет. У него может быть оружие.Аверин приблизился к двери. Прислушался. За дверью было тихо.Неожиданно послышался лязг щеколды, дверь открылась, на пороге показался двухметровый «бык» с мусорным ведром. Глаза мутноватые, как у всех наркоманов.Аверин рванулся навстречу и с ходу впечатал ему кулак в лоб.Тюфяк хрюкнул и начал сползать по стенке вниз, Аверин помог ему, подсечкой сшиб с ног, зарыл мордой в ковер и с кряканьем опустил локоть на спину. Там что-то хрустнуло. Наручники щелкнули.— Как живешь, Тюфяк? — прошептал он. Тот застонал, приходя в себя.— Вы что, ох…ли?Подошедший собровец двинул ему ботинком промеж ребер.— Выбирай слова, сопля.Пригласили понятых. Через несколько минут Долгушин воскликнул:— Нашли, — он двумя пальцами вытащил «ПМ», посмотрел на номер, и глаза холодным бешенством налились. — Лехин пистолет… Откуда, браток? — нагнулся над Тюфяком.— Не знаю. Наташкин, — даже сквозь боль нагло усмехнулся Тюфяк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111