Вскоре необходимый аппарат был изъят из сумки, установлен на импровизированный стол и запущен для работы. Не спуская глаз с множества мигающих на нем огоньков, Андрей не переставая что-то подкручивал на устройстве или же просто поворачивал его само в пространстве. Остальные молча наблюдали за его действиями, не рискуя отвлекать или же зря беспокоить. Наконец агрегат зашуршал и затрещал, и из него стали доноситься какие-то неопределенные звуки.
– Что это? – нахмурил лоб Величко.
– Что-что… – заворчал, вздыхая, Максимов. – Ни хрена не работает она как надо на таком расстоянии. Так я и думал, что дорабатывать эту штуку нужно.
– А если все записать? – предложил Грачев. – Потом подчистить запись как-то можно, шумы там убрать, все лишнее?
– Теоретически все можно, – философски начал Макс.
– А практически? – тут же перебил его Алекс.
– А практически требует слишком много времени. У меня под рукой почти ничего нет.
– В любом случае записывай, – с минуту подумав, выдал Величко. – Этот твой агрегат – единственная наша ниточка к Кирсанову и пойманному им Пожарову. Так что делай что хочешь, а прослушать мы это должны.
– Ну смотрите, я ничего не обещаю, – вновь склонился над аппаратом Андрей.
Остальные не стали ему мешать, а попросту продолжили свой сухой обед, состоящий из пары бутербродов с ветчиной, двух бутылок минералки и одной копченой рыбешки на всех. Максимов погрузился в технику и почти не подавал голоса на протяжении получаса. За это время от всей провизии Ашота давно не осталось и следа, и не занятые ничем мужчины маялись ожиданием.
– Ну скоро ты, что ли? – наконец не выдержал Мачколян. – Я уже себе все отсидел, что можно и что нельзя.
Грачев коротко хохотнул, видимо, живо представив себе, что именно могло подразумеваться под словом «нельзя» и как в таком случае должен чувствовать себя его приятель.
– Еще немного, минут пять. Конец дочищу, и можно будет попробовать послушать, – отозвался Максимов.
Грачев прыснул в ладонь. Мачколян неодобрительно на него покосился.
Максимов ничего этого не замечал. Он опять что-то подкрутил, потыкал в кнопки и только затем подозвал друзей смотреть на результат его работы. Перемотав кассету с записью, нажал на «воспроизведение». Раздались первые неопределенные шумы. Мужчины склонили головы поближе к агрегату и насторожились.
– Мне нужны… х-р-р. Тебе… ш-ш-ш, х-р-р,…ить. Го…ри, – далее вновь длительный шип и снова отдельные, малопонятные куски слов.
– Господи, ни черта не разобрать! – ударил кулаком по земле Величко.
– Погоди, слушай дальше, – успокоил его насупившийся Грачев, у которого явно уже зрела в голове некая идея.
Величко тяжело вздохнул и на некоторое время умолк. Подал голос он лишь тогда, когда услышал какой-то щелчок и стук, затем вроде бы отрывки матерных слов.
– А ну-ка, перемотай, – попросил он Макса. – Мне кажется, или в самом деле…
– Я тоже слышал выстрел, – насторожился Грачев.
Максимов слегка перемотал кассету назад, и теперь они уже более точно услышали хлопок от выстрела, а затем голос.
– Нет, похоже, Пожаров жив, – обрадовался Валентин в ту же минуту. – Это не голос Кирсанова.
– Мне тоже так кажется, – поддержал его Мачколян.
– Значит, он его ранил, – подвел итог Величко. – Пытает относительно денег.
– Если так и дальше пойдет, – почесал подбородок Грачев, – он окончательно угробит Пожарова, а он нам вроде как и живым бы пригодился. Что будем делать?
– Понятия не имею. Был бы звук чище, – закусил губу Величко, – можно было попробовать определить хотя бы местность, где все это происходит.
– Там проходят трамвайные пути, – сказал Грачев.
– С чего ты взял? – спросил у него Мачколян.
– Когда мы прослушивали кассету, я уловил какой-то протяжно-скрипящий звук и только сейчас понял, что это было. Так сигналят трамваи, когда кто-то преграждает им путь.
– Да, но трамваев в городе столько! – закатил глаза Ашот. – Боюсь, нужный не найти.
– Можешь снова настроиться на «жучок»? – поинтересовался Грачев у Максимова. – Вдруг что-нибудь еще удастся услышать.
– Могу, – спокойно кивнул тот и, нажав на одну из кнопок, запустил свой чудо-агрегат. Снова раздался треск и шум, от которого зачесалось в ушах. Мачколян даже не выдержал и слегка повернул чудо-технику колонками в сторону от себя. Как ни странно, это подействовало на машинку положительно, и все ею воспроизводимые звуки стали более различимыми.
Максимов молча послал Мачколяну благодарный взгляд, а тот просто пожал плечами, давая понять, что не знал, что так выйдет, и вновь все погрузились в прослушивание беседы Кирсанова и Пожарова.
– Где… спрашиваю? – раздался чей-то визгливый голос. Судя по количеству агрессии в нем, легко было понять, кому именно он принадлежит.
– В-о-о втором сейфе, – заикаясь, почти прошептал в ответ Пожаров и застонал.
Величко нервно сжал кулаки, боясь, как бы связь вновь не прервалась, ведь тогда многого уже не удастся узнать и услышать.
– Код? – потребовал Кирсанов.
– Ч-четыре, два… ш-ш-ш, восемь, – потеряв часть информации, передал агрегат слова Пожарова.
– Черт! – подосадовал Мачколян. – Прослушали!
– Тише ты, не шуми, – шикнул на него Грачев. – Это еще не все.
– С-соврал… пожалеешь, – послышался все тот же громкий голос, и вновь раздалось шипение.
Когда слышимость восстановилась, до мужчин донеслись какие-то стуки, чей-то топот, скрежет, скорее всего предметов мебели, стон и что-то еще.
– Вот! – буквально вскричал Грачев, услышав тот же звук, что уже был в первый раз.
– Это не трамвай, – закачал головой Мачколян.
– Это – нет, но он тоже был, – заметил Грачев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78