В предрассветных сумерках, как на концерте эстрадной звезды, стали откуда-то выползать клубы молочно-белого тумана.
Директор ФСБ всмотрелся в циферблат наручных часов – четверть девятого. Самое время выбираться из укрытия.
Левой рукой прижав карабин к туловищу, генерал стал по-рачьи отползать. Вот его ноги в камуфлированных «джунгль-бутцах» спустились вниз по скользким краям балки, теперь можно выпрямиться во весь рост.
Теперь можно было не опасаться, что кто-то его заметит, директор строго-настрого приказал адъютанту, чтобы не было никакой охраны.
«Хотел бы охотиться под охраной, поехал бы в Завидово…»
Оказавшись в глубине леса, контрразведчик выбрался из балки и осторожно пошел по едва виднеющейся тропе. Тот, к кому стремился на встречу генерал, поджидал его в сотне метров, сидя на стволе давно рухнувшей сосны.
– Доброе утро, – первым поприветствовал коллегу руководитель Службы внешней разведки. Главный разведчик, как заядлый рыбак, в теплом комбинезоне и прорезиненной плащ-накидке выехал на рыбалку на здешние пруды. К поваленному дереву он прислонил спиннинг, у ног лежал туго набитый рюкзак.
Директор ФСБ пожал руку разведчика. Их утренняя конфиденциальная встреча была связана с последними событиями в султанате Буктар.
– Что можете сказать? – без долгих проволочек поинтересовался он.
– Ликвидация Галиперова вместе с ливийцем Фаруком, если это, конечно, не трагическая случайность, а чтобы верить в подобные случайности, я еще недостаточно стар, – немного пространно заговорил он. – Поэтому мое мнение – если отбросить официальные версии – месть «кровников» и «наших спецслужб», – наиболее вероятным является тот факт, что заинтересованность ливийской яхтой не прошла бесследно. Скорее всего, кто-то из ливийцев контролировал «Аграбу». В Триполи, видимо, решили не рисковать и одним махом обрубить все хвосты, а заодно и организовать подставу. Так сказать, щелкнули по носу.
– А если это не ливийцы? – усаживаясь рядом на сосну, спросил директор ФСБ.
– Это вряд ли. Американцам, англичанам в этом регионе мудрить особо не приходится. Там они себя чувствуют хозяевами. Установи они, что ваши люди – агенты ФСБ, они просто похитили бы их. Обвинив в похищении иранских повстанцев, террористов из «Аль Каиды» или еще кого. После чего с пленниками можно делать все, что угодно, «выпотрошив» при помощи современных средств допроса, а потом отдать на съедение акулам. И все, никаких следов. Решительно говорю, что в этой ситуации нечего огород городить.
– Выходит, переиграли нас вчистую?
– Такое в нашем деле, к сожалению, бывает, – то ли утешая коллегу, то ли констатируя факт, развел руками руководитель СВР. – Теперь наша задача – с наименьшими потерями выйти из этой передряги.
– Вам-то чего переживать, ваши люди оказались вне зоны поражения. А вот на моих плотно насели. Только вот чего мне непонятно, почему их объявили «представителями Министерства обороны»?
– Это все, что мы успели сделать. Перевести стрелки на армейцев. С трудом уговорили министра иностранных дел не называть их чекистами, чтобы не усугублять ажиотаж. Все-таки военные люди могут уничтожать полевых командиров и по личной инициативе.
– Хрен редьки не слаще, – недовольно двинул плечами директор ФСБ. – Теперь, кроме арабов, журналистов, на нас и министр обороны будет иметь зуб.
– Ничего, последний в этом списке мужик правильный, на мелочах не циклится. Думаю, договоримся, в крайнем случае будем должны военным. Сейчас надо думать, как выдернуть ваших людей без особой шумихи.
– Есть на примете одна мыслишка, – опираясь на ствол карабина, задумчиво произнес контрразведчик. – Сейчас в Питере выступает сборная по тяжелой атлетике султаната Буктар. Попробуем их поддеть если не на терроризме и шпионаже, то хотя бы на примитивной контрабанде, а дальше посмотрим.
– Ну, дай-то бог, – кивнул начальник СВР и демонстративно посмотрел на часы. Разговор был окончен, операция «Флинт» сорвалась, даже не начавшись…
На стук дверь открыл Сервант, его лицо после одиночного ночного возлияния приобрело серовато-землистый цвет, но при виде молодой женщины мутные белки глаз блеснули, а согнутый, как у гориллы, позвоночник выпрямился.
– Доброе утро, надеюсь, у леди сегодня настроение получше вчерашнего? – осведомился гигант на своем чудовищном английском языке, делая легкий реверанс.
Воронцова выразительно посмотрела на помятую физиономию авторитета, будто решая про себя, стоит ли с ним начинать сейчас разговор или нет. Времени оставалось в обрез, поэтому следовало поторопиться.
Алена вошла в комнату и уселась в глубокое кожаное кресло.
Холл каюты люкс напоминал нечто среднее между пещерой людоеда и воровским притоном. На столе стояла почти пустая двухлитровая бутылка серебряного «Смирнова», мельхиоровое блюдо с обглоданным скелетом молочного поросенка, множество тарелок с остатками каких-то закусок, раскрошенные ломти хлеба. Судно чуть заметно качнулось, и из-под стола с пронзительным звоном выкатилось с полдюжины пустых бутылок пепси.
– Хорошо, что с горя хоть проституток не притащил сюда, – язвительно усмехнувшись, на чистом русском языке произнесла Воронцова.
– Что?! – Не успевший протрезветь после ночной пьянки авторитет заподозрил, что у него начались слуховые галлюцинации.
– Сядь, – закинув ногу на ногу, властно произнесла молодая женщина. – Сергей, у меня к тебе серьезный разговор.
– Сергей? – не заметив, что тоже перешел на русский, бывший мичман подошел нетвердой походкой к столу и выудил из пачки мятую сигарету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15