— Здесь набор современного террориста. Этот небольшой блок с пусковым кодом и кнопкой так называемое инициирующее устройство. Эти четыре коробочки — радиовзрыватели, настроенные на одну частоту. А это — детонаторы. В данном случае они начинены не тротилом, а обыкновенным детским пластилином, но для наглядности мы сейчас их отделим… вот так. Отложим подальше в сторону и произведем пробу. Сейчас я наберу шифр, открывающий доступ к пусковой схеме… Гарри, если вы еще раз шевельнете объективом камеры, я разобью ее и вы останетесь без сенсации. Снимайте только мои руки и приборы. Вам ясно?
— Ну, ясно, ясно! — недовольно согласился Гринблат.
— Продолжайте, Генрих, — попросил Блейк. — Если это будет неинтересно, при монтаже вырежем.
— Это будет интересно, — успокоил его Генрих. — Итак, я набрал код, а теперь нажимаю пусковую кнопку. Обратите внимание: на пульте загорелся зеленый светодиод. Это значит, что инициирующий сигнал послан на спутник связи. Через тридцать секунд он вернется к взрывателям. Засекайте время.
Я нажал секундомер своей «Сейки». Ровно через тридцать секунд вспыхнули красные светодиоды всех четырех взрывателей, в тот же миг с легким треском между электродами пробежали искры электрического разряда.
Мы с Доком переглянулись.
— Вот так, господа, — подвел итог Генрих.
— А если спутник связи будет в мертвой зоне, на другой стороне земли? — поинтересовался англичанин.
Генрих усмехнулся:
— Современные террористы — народ очень предусмотрительный. Теракт практически невозможно точно спланировать по времени. Поэтому используется не один спутник, а три или даже четыре. Все они работают на одной частоте, и один из них всегда находится в активной зоне. Так что взрывной сигнал может быть подан в любой момент и практически из любой точки земного шара. Это интересно, мистер Блейк?
— Да. Пожалуй, да.
— Дальше будет еще интересней, — пообещал Генрих, убирая взрыватели и детонаторы в коробку, а коробку запирая в сейф. — Следующий этап — минирование наиболее уязвимых узлов станции. Укладка взрывчатки и установка радиовзрывателей. Но эту операцию мы проведем чуть позже.
— У вас есть и взрывчатка? — поразился Грин-блат.
— Да, шестьсот килограммов тола. Они находятся в этих вот ящиках. Серж, продемонстрируйте господам журналистам содержимое ящиков.
Я открыл один из ящиков, похожих на те, в каких транспортируются геодезические приборы. Но здесь были не приборы, а плотно уложенные толовые шашки.
— Тринитротолуол, — объяснил Генрих, — или попросту тол. И в тех двух ящиках тоже. Но мы не будем его использовать. Важен факт, что террористы смогли доставить его на станцию. И ваша пленка это подтвердит. А для имитации минирования мы используем эту вот обыкновенную оконную замазку. Она очень напоминает пластит.
Он открыл «молнию» своей серой сумки, извлек из нее кубик в промасленной бумаге и предложил желающим посмотреть и даже потрогать. Гринблат опасливо отодвинулся, а Док взял кубик в руки, отщипнул немного, потер между пальцами и даже понюхал.
— Что скажете. Док? — спросил Генрих.
— А что я могу сказать? Замазка и замазка. Я не сапер, я хирург.
— А по-вашему, Серж, будет это выглядеть на пленке достаточно убедительно? Я пожал плечами:
— Понятия не имею. Для меня — будет. Для специалиста — не знаю.
Эта замазка меня сейчас меньше всего интересовала. Меня интересовало совсем другое. В ящике с толом, сбоку, между шашками, я заметил краешек целлофановой упаковки. И я сразу узнал эту упаковку. Это был аэрозольный набор «Экспрей», исчезнувший из тайника за ванной в номере Генриха. А это могло означать только одно: если люди Голубкова подменили тол, лежавший в кладовой на турбазе, Генрих определит это за две минуты. Или уже определил. А перед нами просто ваньку валяет.
Генрих взглянул на часы и объявил:
— А теперь, господа журналисты, попрошу пройти со мной. Вы, Серж, и вы. Док, тоже.
Он двинулся к выходу, не сомневаясь, что все последуют его приглашению.
— А я буду здесь торчать? Я тоже пойду! — заявила Люси.
Воспользовавшись толкучкой в дверях, Крамер обернулся ко мне и негромко спросил:
— Где дубликаты ключей от сейфа?
Нужно отдать мне должное, в условиях форс-мажора я соображаю довольно быстро. И если человек знает о существовании дубликатов… — У Артиста, — таким же быстрым полушепотом ответил я.
— Вызовите его. И отвлеките Генриха. Хотя бы на пять минут.
Я сунул ему «уоки-токи» и поспешил за Генрихом, Люси и корреспондентами.
Закрывая за собой дверь, услышал голос Крамера:
— Артист! Немедленно в кабинет главного инженера!
В коридоре меня поджидал Док. Мы перешли на легкую рысь, подтягиваясь к группе, шествующей под предводительством Генриха.
— Это не замазка, — сообщил мне Док на ходу.
— А что?
— Похоже на пластит.
— Пластит не такой, — возразил я. — Даже по цвету.
— Это может быть аналог пластита. Чешского производства. Секвит или что-то в этом роде, точно не помню. Сила взрыва даже больше, чем у пластита. Есть у меня подозрения… — Потом, Док.
— По-твоему, это неважно? — удивился он.
— Очень важно. Но сейчас есть кое-что поважней.
Я нагнал Генриха и придержал его за рукав:
— Нужно поговорить.
— Не сейчас.
— Нет, сейчас, — твердо сказал я.
Мы как раз миновали душевые. Я завел Генриха в предбанник и плотно прикрыл за собой дверь. Генрих прошел по кабинкам, убеждаясь, что никого нет.
— Говорите, — приказал он. — Только быстро.
— Я не спрашиваю, почему в нашем оружии оказались боевые патроны.
— Мне некогда было искать холостые.
— Я так и понял. Я спрашиваю о другом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116