Вы бы видели, какое ранение недавно оперировали, я ассистировала доктору Головко. Весь затылок, — она повернулась спиной и показала на своем симпатичном девичьем затылке, какая страшная была рана, — весь был разворочен огнестрельным ранением. А доктор Головко стал оперировать все равно, потому что сердце еще билось.Джон с показным удивлением качал головой, любуясь девушкой. Она краснела, догадываясь об этом, и продолжала с еще большим воодушевлением:— Никто не верил, что Кудимов выживет, а он выжил. Да! Может быть, уже скоро в себя придет. За ним день и ночь смотрят, и охранник в палате.— Зачем? — удивился Джон Зелински.— Ну понимаете, в него же стреляли. Бандиты убить хотели. А если они узнают, что он жив, то могут прийти и добить.— Что ж вы мне выдаете тайну?— Вам можно. Вы же англичанин и с нашими бандитами лаваш есть не сядете.— Давайте посмотрим на этого больного, вдруг ему станет лучше. Откроет глаза, а перед ним девушка.Логики в этих словах не было ни малейшей, но девушку интересовал высокий и красивый англичанин с белоснежными, как на плакате, зубами, поэтому Джон мог говорить все, что взбредет на ум.— Нет, охранник не пустит. К нему только доктора пускают и медсестру, и министр приезжал смотреть.— Тогда давайте хоть в окно на него взглянем.— Ну, давайте.Девушка повела его к дальнему концу крыла и показала на окно.— Вот это должно быть. Подсадите меня, я загляну.Джон с удовольствием обхватил ее бока и поднял вверх. Девушка запищала, но вырваться слишком не торопилась.— Да, — сказала она. — Больной там. * * * Ночью Джон убедился, что больной Мирзо Кудимов лежит под капельницей, освещенный настольной лампой. На второй кровати прилег охранник в форме.Джон Зелински вынул из кармана небольшой прямоугольник из пластмассы с проводком и прикрепил его с краю на стекло. Проводок шел к миниатюрному передатчику, который совершенно скрылся в щели под подоконником. Джон вынул из кармана баллончик с краской, которую примерно подобрал по цвету к охре, покрывавшей раму больничного окна, и прыснул в угол, где был резонатор, что совершенно скрыло и его, и тонкий проводок.Джон вернулся в автомобиль и включил приемник: в салоне машины отчетливо раздалось храпение охранника, тихое затрудненное дыхание раненого и даже звук капель в сосуде на подставке.Зелински не был посвящен в большие шпионские тайны, но, безусловно, знал про убийство двух замминистров и офицера Мирзо Кудимова. Резидент потерял покой и сон из-за этих происшествий и гонял Зелински, как мальчишку.На третий день Зелински все-таки дождался своего часа: Мирзо начал бредить, а потом заговорил.Министр внутренних дел примчался, не дождавшись утра, и немедленно выгнал всех из палаты.— Мирзо, — ласково позвал он.В машине Джона Зелински начала мотаться лента магнитофона.— Мирзо, ты слышишь, что я говорю?— Да, — послышался слабый голос.— Ты узнаешь меня?— Да, господин министр.— Вот и хорошо. Тебе стало лучше, ты пришел в себя. Теперь я хочу совсем немного поговорить с тобой, чтобы не утомить.Молчание.— Ты знаешь, кто в тебя стрелял?— Я выживу? — спросил больной. Министр понял, что с больным надо говорить немного серьезней, это все-таки не ребенок.— Не знаю, но, по-моему, ты уже выжил.— Меня добьют.— Кто?— Они обязательно добьют меня.— О том, что ты выжил, никто не знает. Я объявил, что ты убит, и не разрешил открывать гроб, потому что у тебя якобы обезображено выстрелом лицо. Так что тебя официально нет на свете.— Все равно добьют. И если я буду молчать, все равно убьют.Министр убедился, что раненый находится в здравом рассудке.— Кто это хочет сделать? — настаивал он.— Возех.— Это он стрелял в тебя?— Нет.— А кто же?— Худайбердыев.— За что?— Ему приказал Возех.— Вот оно что. Но почему?— Довлат продался. Это расписка кровью.— Он убит, — сообщил министр.— Собаке... смерть...— Похоже, его убил твой начальник — Кодир.— Он арестован?— Он тоже убит.— Ну, конечно, Возех... Почему он меня не добил?— Ему, наверно, показалось, что контрольного выстрела не требуется. Это чудо, что ты остался жив.— Они все продались Бен Ладену. Министр привстал на ноги, чтобы лучше слышать.— Они забрали у Дудчика бумаги. Секретные... По РВСН... И отдали их Бен Ладену...— Он что — здесь? — Удивленный министр готов был и в это поверить.— Нет, не знаю. Гузар с ними... главный...— А при чем во всей этой истории ты? Почему тебя пригласили?— Хотели убить.— За что?— Я записал разговор между Дудчиком и англичанином. Дудчик ему секреты хотел продать.— Ты сообщил Кодиру?— Да.— А он передал их Худайбердыеву?— Не знаю.— Понятно. Что-нибудь важное хочешь сказать?— Сообщите моим родственникам, что я жив. Они выручат меня. Меня добьют.— Не беспокойся. Я усилю охрану. Выздоравливай. — И министр покинул палату.Молодой человек по имени Джон Зелински знал меньше его, но он, по долгу шпионской службы, достаточно хорошо ориентировался в политической раскладке Душанбе. Вес министра внутренних дел в среде исламского возрождения сегодня вечером, конечно, серьезно увеличится. Он проник в одну из серьезных тайн Гузара, к тому же имел свидетеля. Однако и само такое знание, и живой свидетель были опасны, и шансы Кудимова выжить свелись к нулю. По-настоящему его единственный шанс был в том, чтобы притвориться дураком, контуженым, умственно неполноценным. Тогда его вылечили бы и отдали родным.Все это быстро пронеслись в голове у начинающего шпиона. Но из всех рассуждений следовало только одно — что времени у него очень и очень мало. В любую минуту в палату может войти, к примеру, медсестра с шприцем и вкатить пациенту в вену кубик воздуха, или охранник получит приказание, покинет палату, обойдет здание и выстрелит сквозь окно Кудимову в голову.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97