Вскрыть дверь отмычкой проще, чем закрыть, так что с этим делом Док провозился долго. Слишком долго. Ожидая его, я отправил Бороду к нашей веревке, а сам стал на лестнице. Вдаль по коридору мне был виден Док, ковыряющий замок, и было слышно все, что делалось в фойе.
Я тихонько свистнул, как только услышал, что в здание входят. Док бросил замок и полетел ко мне. Вдвоем мы рванули вверх по лестнице, но нас то ли услышали, то ли заметили Судя по грохоту, за нами в погоню бросилось человек, по крайней мере, пять, и, судя по тому, что они не отставали, было ясно, что это вполне здоровые ребята. А нам еще нужно было транспортировать на крышу покалеченного Бороду.
Я развернулся на предпоследней площадке. Если преследователи не вооружены, я их удержу, сколько бы их ни было. Но кто сказал, что они не вооружены? И все же я остался.
Доку пришлось теперь нелегко — он поднимал на себе и Бороду, и сумку с ксерокопиями. Но как бы то ни было, он все же успел. Едва веревка за окном ушла в сторону так, чтобы ее и видно не было, и я мог ею воспользоваться, на площадку шестого этажа вылетели фашисты. Было их пятеро, но пистолет оказался только у одного. Мне ничего не оставалось, как поднять руки вверх. По их представлениям, я был загнан в тупик. Если, конечно, они не разглядели, сколько нас было.
Видимо, не разглядели, потому что остановились, и тот, который был вооружен, приказал мне спускаться. О том, чтобы уйти через окно, не могло быть и речи. Слишком хорошая из меня получалась мишень. Я начал спускаться, но, не доходя трех ступенек до площадки, ласточкой нырнул через перила и покатился по лестнице. Теперь погоня шла сверху вниз, но тут у меня было преимущество — моя спецназовская подготовка. Я прыгал через пять ступенек и, не долетая до следующего поворота, перемахивал через перила. Черноформенные бежали очень быстро, но это им не помогало, я отрывался.
В фойе меня ждала засада, но я предполагал ее существование, поэтому не стал спускаться в самый низ, а свернул в коридор, где Док, как я надеялся, еще не успел привести дверь приемной в исходное состояние.
Док не оправдал моих надежд. Недолго думая, швырнул в окно монитор от секретарского компьютера и, выпрыгнув в разбитое окно, оказался во дворе-колодце, которых уже за сегодня насмотрелся. Ворота арки были, конечно, заперты, но в этот же двор выходили подсобки ресторана. Я взлетел на крышу ресторанной пристройки, взобрался по решетке окна на уровень третьего этажа и попал на карниз, который шел под окнами через всю тыльную часть какого-то дома. Что это был за дом, я не знал, а выяснять это у меня уже не было времени — по мне стреляли, летела штукатурка. Ввалиться в закрытое окно снаружи, имея для разгона карниз двадцати сантиметров ширины, — дело рискованное. И в первую очередь потому, что долгое. Пока от пули меня спасало только движение. Пришлось пробежаться по карнизу до третьего окна, которое было приоткрыто. Уже на бегу я изготовился и легко распахнул наружную раму. Внутренняя была закрыта, но я бросился на нее плечом, с хрустом вылетели шпингалеты, посыпалось стекло, шторы за мной сомкнулись, и я упал на пол в полутемной комнате. Стрельба тут же прекратилась — черные не хотели жертв среди мирного населения. А население — во всяком случае, там, где я оказался, — не замедлило заявить о себе сдавленными воплями. Комната оказалась спальней супружеской четы преклонных лет.
Я извинился — галантно, но, боюсь, несколько скомканно — и ломанул через анфиладу комнат на поиски выхода. Парадная дверь оказалась подлой — чтобы открыть ее даже изнутри, требовался ключ. При этом она была слишком прочной, чтоб высадить ее в один-два приема. Умели раньше делать! Одна радость — окно кухни выходило на улицу. Его я не стал высаживать, надеялся, что мне достанет времени открыть его по-человечески. Да и вылетать с рамой на шее с третьего этажа старого дома как-то не очень хотелось.
Я аккуратно спрыгнул на тротуар и дернул в ту сторону, откуда не ожидал преследования. Но я просчитался. Меня брали в клещи — черные появились почти одновременно и сзади и спереди. На всем прогоне от задних до передних не было ни одного переулка, куда бы я мог свернуть. А арками и дворами-колодцами я уже был сыт по горло. Пришлось идти на преступление, именуемое в Уголовном кодексе «угон транспортного средства». Какой-то местный лихач припарковал свою «шкоду» как раз так, чтобы я успел выдавить стекло, втиснуться в салон и завестись, пока наци преодолевают расстояние до меня. Они не стреляли, но их было много, и это значило, что сейчас появятся их машины с подкреплением и они попробуют взять меня живым. Ну что ж, попробуйте.
Устраивать ралли в незнакомом городе не такая уж простая штука. Здесь к тому же улицы были как ущелья, а пешеходы как слепые — для них что тротуар, что мостовая, все едино. Я не успел набрать скорость, как в зеркальце показались два джипа. Это за мной. Предстояла гонка по утренним улицам, и результат этой гонки можно было считать предрешенным. У них движки мощнее моего раза в три, и они знают город. К тому же через несколько минут к ним подключится ГАИ.
Я не обращал внимания на знаки и пренебрегал переулками — там ничего не стоило застрять. По относительно широким и свободным улицам я прокатил мимо старинной крепостной стены и вывернул... Вывернул так вывернул. Метров триста улица шла сравнительно горизонтально, но потом за поворотом начинался подъем, и чем далее, тем круче. Еще сотня метров, мне придется переключиться со второй на третью, и тогда джипы меня сделают. Все левые повороты исключались — там улицы шли вверх чуть ли не вертикально.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112