Поэтому оставим оценки на суд потомкам, а сами займемся делом. Мы не можем сорвать поставки по уже заключенным контрактам. Но не можем и допустить огласки. Действия ЦРУ необходимо нейтрализовать. Давайте подумаем, каким образом это сделать».
Вот так бы сказал генерал-лейтенант Нифонтов. Куратор сказал не так. Поэтому, вероятно, он и сидел за своим столом, а Нифонтов в своем генеральском мундире с двумя рядами наградных планок — в приставном кресле для посетителей.
Куратор сказал:
— Россия не продает талибам оружия. Но мы не можем исключать, что наши боевые самолеты каким-то образом оказываются у них. Я согласен с вашей оценкой. Ставки действительно очень высоки. ЦРУ воспользуется любым предлогом, чтобы избавиться от конкурента на рынке вооружений. Мы должны блокировать эту провокацию. Любой ценой. И когда я говорю «любой ценой», это и значит любой ценой. Вам все ясно, генерал?
— Все, — кивнул Нифонтов.
— Я доложу президенту, что ваше управление выполнило его поручение, — продолжал куратор. — Но в связи с вновь открывшимися обстоятельствами вы считаете необходимым углубить расследование.
— Мы? — переспросил Нифонтов.
— Да, вы. Разве это не так? Я поддерживаю ваше предложение. Полагаю, на этом этапе нет необходимости занимать внимание президента подробностями.
— Вам видней, — согласился Нифонтов.
— Общее руководство поручается лично вам. Подбор команды — на ваше полное усмотрение. Начинайте немедленно. Считайте, что это приказ президента. Вы могли заметить, генерал, что не в моих правилах докучать вам мелкой опекой. Но в данном случае попрошу все ваши мероприятия документировать самым тщательным образом. Надеюсь, не нужно объяснять для чего.
— Не нужно. Разумеется, мы будем все надлежащим образом оформлять. Хотя я не вижу в этом никакого смысла. Если мы сумеем предотвратить операцию ЦРУ, эта писанина никому не понадобится. А если нет — тем более. Никто не будет в ней разбираться. Нам просто дадут по шеям — и это лучшее, на что мы можем рассчитывать.
— Да, у вас трудное положение, — посочувствовал куратор.
Нифонтов ощутил резкое раздражение.
— У нас? — спросил он. — А у вас? Чихать он хотел на то, что подумает о нем этот высокопоставленный чинодрал. В этом кабинете никогда так не разговаривали? Так теперь будут, привыкай. Ты сейчас от меня зависишь. И я тебя, сукин сын, заставлю работать. По-настоящему, без дураков. Забудешь все свое словоблудие, аппаратные игры.
— Мы выполним приказ президента, — продолжал Нифонтов. — Но у меня три условия.
Первое. Я должен иметь чрезвычайные полномочия. Мои распоряжения должны быть обязательны для всех спецслужб и государственных организаций независимо от их ведомственной принадлежности. И выполняться немедленно, без каких-либо согласовании. Мои люди должны иметь доступ ко всей информации. К документации авиазаводов и «Госвооружения». В том числе — к базам данных «Аэротранса», «Феникса» и связанных с ними банков.
— Это коммерческие структуры, — напомнил куратор.
— Меня это не интересует. Это российские коммерческие структуры, а не швейцарский банк.
— Согласен. Все ваши полномочия будут подтверждены.
— Второе. Никакого вмешательства в мои дела. Никакого контроля за моими людьми.
Никаких отчетов до полного завершения операции. Любая утечка информации должна быть абсолютно исключена.
— Принято. Хотя я предпочел бы, чтобы вы больше мне доверяли. Третье условие?
— Дайте ход моему представлению о присвоении полковнику Голубкову воинского звания «генерал-майор». И сделайте это без промедления.
Белесые брови куратора изумленно полезли вверх.
— Вы пользуетесь ситуацией, генерал.
— Да, пользуюсь, — подтвердил Нифонтов. — Полковнику Голубкову пятьдесят три года. Это значит, что одним росчерком пера он может быть в любой момент уволен в запас. Я не хочу остаться в решающий момент матча без своего центрального нападающего.
— Что ж, разумно, — помедлив, согласился куратор. — Все ваши условия будут выполнены. Вы получаете карт-бланш. А с ним — всю полноту ответственности.
Надеюсь, генерал, вы отдаете себе в этом отчет.
Нифонтов только рукой махнул:
— Не привыкать.
* * *
Из окна «ауди», выворачивающей со Старой площади в плотный поток машин, он оглянулся на здание, из которого только что вышел. Из этого здания он всю жизнь получал приказы. Выполняя их, он со своим диверсионным отрядом выбрасывался с парашютом в джунгли Камбоджи, высаживался с десантных катеров в гнилые топи Меконга, а позже, в должности советника и руководителя резидентур, выстраивал многоходовые комбинации, чтобы одного диктатора сменить на другого, такого же людоеда. На этом здании всегда красовалась вывеска: «Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза». Сейчас она пылилась где-то в подвале.
* * *
Куратор выполнил свое обещание. УПСМ получило доступ ко всей информации, относящейся к деятельности ГК «Госвооружение» и ее дочерних фирм. Были задействованы Счетная палата, Главное контрольное управление Президента РФ, аудиторские бригады Минфина.
Картина, складывающаяся из фрагментов, вырисовывалась такая, что даже генерал-лейтенанта Нифонтова, много чего повидавшего на своем веку и знавшего то, о чем миллионы людей даже и не догадываются, поначалу брала оторопь. Она сменилась тягостным недоумением, а ему на смену пришел свинцовый гнет понимания.
Огромные массы бюджетных денег, выделяемых «Госвооружению» для размещения заказов на заводах-изготовителях, прокручивались в коммерческих банках, бесследно исчезали вместе с подрядными фирмами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109