Они подхватили Компота под мышки и поволокли к входу в подвал. Навстречу им, переваливаясь с ноги на ногу, как утка, вышла толстая баба с двумя огромными сумками наперевес. Проходя мимо нее, Катрич сердито буркнул: «Надоел мне этот гад! Нажрется, а ты его потом таскай». Любопытство, наверняка точившее бабу, было удовлетворено этой репликой, и она проковыляла мимо них, даже не пытаясь высказать своего отношения к придонской городской пьяни.В подвале было сыро и жарко: здесь проходили трубы с горячей водой. Свет сочился сюда только через зарешеченное окошечко, расположенное под самым потолком.— Кладем на светлое место, — сказал Катрич, и они опустили груз на бетонный пол.Нагнувшись, капитан обстукал карман Коляна. Из бокового вынул заточку. Из-под брючного ремня извлек газовый пистолет. Осмотрев, протянул Андрею:— Спрячь, пригодится.Из темного угла Катрич вернулся с ржавой банкой. Плеснул водой в лицо Коляна. Тот встрепенулся, открыл глаза, сплюнул попавшую в рот воду.— Ты что, сорвался? — спросил он Катрича и резко сел. Потряс головой, осмотрелся. — Хоть бы подумал, паскуда, что делаешь. — В голосе звучал не испуг, а скрытая угроза. — Ты кто такой? — Рука его осторожно скользнула под курточку, где еще недавно за поясом был пистолет.— Что ж, давай познакомимся. Я капитан милиции Катрич. Тебе о чем-либо говорит такая фамилия?— Я-то при чем? — Голос Коляна прозвучал почти плачуще. Должно быть, фамилия капитана ему действительно что-то сказала. — Что ты от меня хочешь?— Совсем пустяк. Для начала объясни, зачем таскался за офицером?— За каким?! Нужен мне этот офицер!— Выходит, ты просто гулял. Сам по себе. Верно? Куда он, туда ты...— Ну.— И заточка в кармане. И «газик» за поясом. Тоже случайно?— Капитан! Да я с ними все время хожу. Теперь в городе опасно без оружия.— Ладно, оставим. У меня слушать треп времени нет. Как я гляжу, тебя наша милиция вкрай испортила. Допросы, протоколы. А с тобой нужно сразу: взял — и приговор в исполнение.— Ты что, псих?! Какой приговор?!— А такой. Ты ведь подозреваешься в двух убийствах.— Не доказано! — взвизгнул Колян.— Ладно, Компот, слушай: гражданин Сизов, Николай Никитич...— Все-то ты знаешь, легавый.— Если учесть, что с легавыми ходят на зайцев и куропаток, а ты что ни на есть самый настоящий волк, то я могу быть только волкодавом.— И что дальше?Компот, должно быть, окончательно пришел в себя, и нахальство вернулось к нему в полном объеме.— Дальше ты доложишь мне, кто тебя послал за офицером.— Никто меня не посылал. Шел по своему делу, и все.Катрич отвернул полу куртки, вытащил пистолет. Из кармана вынул глушитель. Не торопясь приладил к стволу. Проверил, хорошо ли держится. Вскинул пистолет и выстрелил. Пуля ударилась в пол рядом с рукой Компота. Звука почти не послышалось. Только подвал заполнился пороховой гарью. Крошки выбитого камня впились в руку, и Компот испуганно ее отдернул.— Сдурел?! — выкрикнул он истерично.— Нет, просто показал, что чикаться с тобой не намерен. После следующего вопроса, если не ответишь, сделаю дырку в ноге. В том месте, по которому тебя ломиком в Воркуте пристукнули. Не забыл?— Сука!— Не отвлекайся, Компот. Итак, кто тебя послал?Ствол пистолета шевельнулся и хищно уставился в левое бедро Коляна. Указательный палец свободно покачивался возле скобы, прикрывшей спусковой крючок. Компот соображал, насколько серьезна угроза, и молчал. Тогда палец лег на спуск...— Черный! — проговорил Компот сипло.— Траншея?— Он.— Что за траншея? — спросил Андрей.Катрич улыбнулся:— Есть такой анекдот. Знакомятся двое — русский и армянин. Первый протягивает руку и говорит: «Иван. По-армянски — Вано». Армянин в свою очередь представляется: «Акоп. По-русски — Траншея». Так вот, Черный — Акоп Галустян. Известный нам мафиози.— Я фамилии не называл, — поспешил заявить Компот.— Конечно, — подтвердил Катрич. — Где тебе ее знать? Он бугор, ты на него шестеришь.— Не потому.— Именно потому, — оборвал его Катрич. — Ты ведь дурак. У тебя одна извилина, и та прямая. Неужели сегодня не понял, что заглотил живца и тебя все время вели на леске, пока не подхватили сачком?— Гады! — взвизгнул Компот и обеими руками стукнул по бетонному полу.— Ты участвовал в покушении на полковника? — спросил Катрич, не обращая внимания на истерику, и Андрей удивился, как он сейчас не похож на того, каким был, когда тряс Акулу.— Нет! — заорал Компот.— А знал, кто там был?— Не знал!— Акоп?— Не знаю.— Врешь!Палец легко нажал на спуск. Хлопок выстрела прозвучал как выскочившая из бутылки с квасом пробка. Компот, извиваясь, закрутился на полу и завизжал, как поросенок, испытавший боль. Пуля аккуратно расшила брючину и раскровянила большой царапиной бедро.— Тихо! — приказал Катрич.Визжание прекратилось и перешло во всхлипывание.— Ну что, будем говорить или вторую ляжку пороть?— Акоп.— Где живет?— У Жанны.— Кто она?— Проститутка от «Интуриста». Жанна Прозрачная.— Это фамилия? — поинтересовался Андрей.— Нет, кликуха.— Почему ее так прозвали?— Она любит блузки, через которые все видать.Компот лег на пол, изогнулся и застонал. Должно быть, рана сильно болела.— Тебе есть еще что сказать? — спросил Катрич.— Нет.— Ты верующий? Тогда помолись. Жить тебе с твоим грузом нельзя...— Ты сдурел?! — Голос Компота зазвенел на самой высокой ноте и тут же сорвался в хрип. — Это суд может решить. Только он! Чтобы все по закону!— Ишь законник выискался! — оборвал его Катрич. — А мы и есть суд. Трибунал, если хочешь. И наши приговоры обжалованию не подлежат. Между прочим, как и те, которые ваши бугры выносят честным людям.— Не убивай, — еле слышно просипел Компот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41