— Просто они тебя бояться, Глеб.Еда появилась на столе, едва официантка унесла заказ на кухню.Лобода с аппетитом кидал в рот пельмени. Делал он это неторопливо и со вкусом. Гора дымившейся паром еды быстро убывала с тарелки.Ручкин с грустью смотрел на капитана. Когда-то он сам был таким едоком — неутолимым, ненасытным, умел и выпить и плотно закусить. Правда, до одурения алкоголем не надирался ни разу, но наедался иной раз до одышки. И вот укатали Сивку крутые горки прожитых лет. Потребности упали, пить он совсем перестал, а ел крайне мало.Исподлобья бросая взгляды на сотрапезника, Ручкин заметил, что Лобода по мере насыщения утрачивал внешнюю суровость. Заметно подобрел его взгляд, движения стали более плавными.— Тебя так и продолжают звать Папаверином?Ручкин задал вопрос с улыбкой, чтобы не обидеть Лободу.Тот вытер губы салфеткой и подвинул к себе стакан с морсом.— Все реже и реже. — И пояснил. — Многие наши уже ушли. Сам я стал капитаном. Молодые фамильярничать побаиваются.С трудом проглотив последний пельмень — оставлять недоеденное на тарелке Ручкин не мог — он потянулся к вазочке с салфетками.— Один вопрос, Глеб. Не захочешь, не отвечай, но если решишь ответить, то не темни. Мне интересно узнать правду. Идет?Заходы такого рода обычно пугают тех, кто не желает открываться. Поэтому, задавая вопрос, помимо всего прочего Ручкин хотел понять, насколько Лобода готов к откровенности и в какой мере ему можно верить.Капитан не выдал ни смущения ни неудовольствия. — Скажу, но с одним условием.— С каким?— Мое мнение не тема для обсуждений с кем-то. Вам, Василий Иванович, я доверяю полностью, но с другими этим делиться не стал бы.Ручкин одобрительно качнул головой.— Подводить тебя, Глеб, не намерен. Все что здесь говорится — останется между нами. Ты знаешь — я не трепач.— Василий Иванович, история очень грязная. Мы в нее влипли случайно, но как это для нас обернется — еще не ясно.— Есть причины тревожиться? .— Есть. И очень серьезные. — Лобода опять замялся.Ручкин опустил глаза, чтобы не смущать собеседника внимательностью своего взгляда.— Не хочешь, не говори.Лобода засмеялся.— Нет уж, раз начал — скажу. — Он выпил морс и отставил стакан. — Дело в том, Василий Иванович, что Усачевых убил сын губернатора Немцева. Игорь...С минуту, а может и дольше, Ручкин сидел, не зная что и сказать.— Сразил я вас? — Лобода улыбнулся уголками рта.— Наповал. Как ты на это вышел?— Работаем. — Лобода слегка рисовался. — В ночь убийства в Ярцево лейтенант Косухин задержал подозрительного человека. Он был так накачан наркотиками, что ничего путного о себе сказать не мог. У него изъяли нож. На лезвии и рукоятке оказалась кровь. На брюках пятна крови и спермы. Документов при себе у задержанного не было. Лейтенант Косухин мужик обстоятельный. Он собрал все вещдоки. Правда, на другой день, когда задержанный пришел в себя, он назвался Игорем Немцевым. Сообщил, что у него угнали машину — джип «Гранд-чероки». Самого его отпустили. А тут участковый лейтенант Борисов допросил путевого обходчика Рогозина. Тот видел ночью в день убийства черный джип у дома Усачевых. Запомнил часть госномера. Рапорт об этом направил на имя начальника райотдела. Расследование поручили мне. И вдруг все закрутилось...— Что именно?— К вечеру прилетели орлы из города. Следователь прокуратуры Волобуев. Майор Дрягин из УВД. Предъявили приказ. Дело у нас изъяли.— И розыскные материалы?— Не до того им было. Да и не думали они, что у нас уже что-то собралось.Почувствовав, что удача возможно где-то рядом, Ручкин побоялся преждевременно возрадоваться и проявить свои чувства открыто. Спросил осторожно, нащупывающе :— Что-нибудь сохранилось?— Все. Я такие вещи не выкидаю .— Познакомишь?— Ох, Василий Иванович, оторвут мне голову...— Зачем тогда хранишь?— Затем и храню, чтобы не оторвали.— Ладно, мое слово — тебя не подставлю.— Добро, пошли ко мне.Через полчаса Ручкин уже просматривал бумажки, собранные Лободой -копию рапорта участкового милиционера Борисова начальнику райотдела, рапорт лейтенанта Косухина об обстоятельствах задержания наркомана Немцева, опись вещей, изъятых при задержании, сообщение об обнаружении на территории Лужнецкого района автомашины «Гранд-чероки».Привлекла внимание Ручкина справка, оказавшаяся в той же папке. Он взял в руки пожелтевшую четвертушку листа дешевой бумаги, забитую слепым типографским шрифтом, с графами, заполненными шариковой авторучкой. ТРЕБОВАНИЕв оперативно— справочный отделФамилия: Немцев Игорь ЛеонидовичРодился: 10 июня 1979 года в г. ЗеленоборскеЧем вызвана проверка: задержание по подозрениюв совершении преступленияКакая нужна справка: о приводах и судимости.
На обороте листка (экономия бумаги!) бледными синими чернилами была сделана запись: «Немцев Игорь Леонидович 1979 г.р. в январе 1992 г. находился под следствием по обвинению по ст. 112 УК РСФСР „Умышленное легкое телесное повреждение и побои“. В феврале уголовное дело прекращено по основаниям, указанным в ст. 52 УК РСФСР и ст. 9 УПК РСФСР с передачей на поруки»
Завиток неразборчивой подписи скрепляла круглая печать. Ручкин положил листок на широкую ладонь:— Весомая штучка. Одно удивляет, как такое сохранилось в архивах?Лобода пожал плечами.— Забыли изъять. А папаша не догадался, что такие штучки существуют...
* * * Другой день Ручкин отдал поискам Игоря Немцева. Ему хотелось хотя бы издали посмотреть на человека, чья вина перекладывалась на плечи Вадима Васильева. И не потому что тот был его племянником, а лишь из-за стремления дознаться до правды и попытаться восстановить справедливость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44