ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Она как индульгенция отпускала возможные грехи до возвращения из отпуска, и для новых патрулей я интереса уже не представлял. А патрулей было много — один строже другого.
Активность комендатур в те годы была порождена борьбой за существование.
Отвоевавшаяся и победившая армия сокращалась. Но при этом в Генштабе оперировали крупными единицами. Карандаш вычеркивал из штатного расписания дивизии, полки, батальоны. А комендатуры городов, рассчитанные на службу в условиях войны, все еще сохраняли старые штаты. И чем больше сокращалась численность войск, тем лихорадочнее старались оправдать свое существование коменданты. Их усилиями излавливалось все, что носило форму и ходило.
Сводки, сообщавшие о задержанных нарушителях, ежедневно шли к начальникам гарнизонов. И я представляю, какое настроение они порождали в высоких штабах. Создавалось впечатление, что воинство сошло с круга, что потоки нарушителей порядка текут по улицам, сокрушая все на пути. В таких условиях вряд ли у кого поднялась бы рука, чтобы подсократить штаты комендатур.
В день раз по пять, по шесть меня останавливали патрули. Так и хотелось снять сапоги, надеть параллельные брюки вместо бриджей и пожить в цивильном обличий. Но послевоенная пора еще не давала возможности вот так просто зайти в магазин и приобрести порты нужного покроя, цвета и размера. Вот и приходилось каждый раз доставать документы. Мне порой даже становилось жалко старательных ребят с повязками, которые обложили лейтенанта, взяли тепленького, а он вдруг оказался меченым, неподходящим для ловли. Сколько надежд было связано у хороших людей с этой поимкой, и сколько разочарований возникало!
Отпуск пролетел незаметно. В день отъезда, запасшись билетами на поезд, я зашел в комендатуру, чтобы сняться с учета.
Дежурный взял отпускное удостоверение, покрутил его, полюбовался на штампы и печати и стал листать книгу учета. Побродив пальцем по страницам, нашел мою фамилию и вдруг протянул отпускной назад.
— Вам, лейтенант, приказано зайти к коменданту.
Хорошего повторная встреча с генералом не сулила. Мелькнула мысль о том, что всякий раз, задерживая меня, патрули сообщали о диковинном лейтенанте по команде, и таких сообщений набралось столько, что комендант еще раз решил прострогать сучковатого провинциала до столично-паркетного блеска. Но потом я отверг подобное предположение. Проще ведь было изъять у меня фиолетовый документ и сразу же принять надлежащие меры.
— Может, обойдемся без коменданта? — кинул я пробный камень в надежде на душевную отзывчивость дежурного. — Мне же только с учета сняться.
— Не можно, — ответил дежурный. — Есть приказ коменданта, и никакой самодеятельности я допустить не могу.
Подрагивая внутренне, ожидая всего самого неприятного, а самое неприятное всегда в том, что не знаешь, чего ожидать, я прошел в приемную. Долго томиться меня не заставили.
— Отгулял, лейтенант? — спросил комендант после того, как я представился ему по форме. — Где был, что видел?
— Везде был и все видел.
— Этим ты в своих тартарарах будешь хвалиться. А мне доложи точно. В Ленинграде за один отпуск везде не побудешь и всего не увидишь. Поэтому обрисуй главное. Чтобы я знал, стоило ли тебя оберегать от наказания.
— Стоило, — сказал я, всем видом стремясь показать, насколько ценю доброту коменданта. — Побывал в Эрмитаже, в Русском музее, в Мариинском театре, вдоволь город исходил…
— И понравилось?
— Так точно.
— Еще раз приедешь? — Генерал задал вопрос, испытующе глядя на меня.
— Так точно, — сказал я, хотя и не знал, какие замыслы коменданта связаны с моим ответом.
— Это хорошо, что так думаешь, — произнес комендант, будто утверждая мое решение. — В Питер надо ездить. И любить наш город надо…
Помолчал, о чем-то задумавшись. Потом сказал:
— Давай отпускной.
Я протянул генералу документ. Он положил его перед собой, взял ручку, макнул перо в чернила и размашисто перечеркнул, тем самым погасив мое отсроченное взыскание. Выбрав место почище, ударил по нему печаткой «Исправленному верить». И расписался.
— Держи, — сказал он, протягивая мне бумагу. — Скажешь начальству, что тебе в отпускной этого дракона по ошибке влепили, — и без всякого перехода добавил: — Я.тут своим офицерам вопрос задал, кто хочет поехать в Забайкальский округ на более высокую должность. Добровольцев не вызвалось. Вот так-то, лейтенант. Езжай и хорошо служи.
Генерал встал из-за стола, подошел ко мне и протянул руку:
— Счастливого пути. И приезжай в Питер. Обязательно.
Я летел к вокзалу на крыльях. Не столько от напутствия коменданта, сколько от счастья, что все сложилось так удачно и даже зловещий штамп перекрещен знаком амнистии. И это мелкое чувство радости по поводу миновавшей грозы заслонило главное — человека. Я так и уехал, не узнав, не выяснив фамилии коменданта, не оценив по достоинству всей глубины его такта и педагогической мудрости.
Только спустя много лет, когда опыт помог переоценить жизненные ценности, поменять местами сегодняшнее суетное и вечное, долгосветящее, я стал жалеть, что не знаю ни имени его, ни фамилии.
И остался он и живет в памяти просто как комендант.
СИНДРОМ ОЖИДАНИЯ
Война… Это слово, а точнее мысль о том, что война неизбежна, Дамокловым мечом висела над умами военных в годы «холодной войны».
1966 год. Землетрясение в Ташкенте.
Первый сокрушительный толчок. Дрожит земля. В воздухе прокатывается тяжелый пугающий гул. Рушатся стены домов. Обваливаются крыши. Отчаянно воют собаки…
Командующий войсками Туркестанского военного округа генерал-полковник Николай Григорьевич Лященко, разбуженный мощным ударом, вскочил с постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101

ТОП авторов и книг     ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ    

Рубрики

Рубрики