Левкасов повел стволом и послал очередь. Враг, так и не зарядив оружия, рухнул на бок.
Левкасов открыл огонь в момент, когда многие из нападавших еще не поднялись с карниза на скалу. Операция, только начавшись, уже срывалась.
— Откуда здесь второй пост?! — заорал Роджерс, обращаясь к Аманулле. — Шах говорил все время об одном!
— Шах — дерьмо! — свирепо крикнул в ответ Леблан. — Мы потеряли уже пять минут. Надо спешить!
Он всегда был оптимистом, этот Леблан.
Легкость, с какой Шах прошел первый пост, почему-то оказавшийся несколько в другом месте, чем они знали, еще не насторожила Француза, не пробудила в нем чувства тревоги.
— Мы теряем время! — снова выкрикнул Роджерс.
Мертвоголовый выругался зло и отрывисто.
— Где Шах?
— Он готов, — сообщил Леблан.
Мертвоголовый нажал на спуск, отжигая длинную очередь. И тут же бросился в сторону, где отстреливался второй часовой. Брать на себя самое трудное он умел — в этом ему нельзя было отказать.
Левкасов краем глаза заметил тень, стремительно метнувшуюся к нему. По движению инстинктивно ощутил, что нож у нападавшего зажат в левой руке. Он вскочил и отбил ее правой, вложив в блок всю недюжинную силу. Нож задел руку, и запястье обожгло острой болью. В тот же миг, чуть пригнув голову, Левкасов боданул противника в живот. Тот опрокинулся навзничь. Нож выпал из его ладони и со стуком покатился по камням.
Всем весом солдат навалился на Мертвоголового. Он и сейчас еще не видел лица врага, только ощущал его жаркое и частое дыхание.
Ощупью добравшись до жилистой шеи, Левкасов сжал ее и стал сдавливать с силой, с которой на спор плющил патронные гильзы. Горловые хрящи чужака затрещали у него под пальцами.
Мертвоголовый при падении ударился затылком о землю, и его сопротивление быстро ослабело. Несколько раз дернув ногами, он застыл неподвижно.
Левкасов вскочил, и сразу на него что-то обрушилось. Непроглядная тьма ночи полыхнула радужным фейерверком. В ушах зазвенела и оборвалась тонкая струна. Лампа сознания угасла…
Если точно следовать фактам того происшествия, то первым в бой все же вступил капитан Курков.
Ровно за тридцать минут до стычки его разбудил дежурный. Едва он прикоснулся к плечу ротного, который спал беспробудным сном, тот, будто только и ждал сигнала, вскочил, ни секунды не мешкая. Сразу спросил:
— Где?
— Внизу.
— Много?
— Не менее трех десятков.
— Два взвода вниз по тревоге. Занять оборону. Взвод в резерв. Огня без приказа не открывать. Старший в линии — Лоза. Резерв с тремя пулеметами к артиллерийской позиции. Через три минуты Лоза доложил: оборону заняли. Курков расположился вместе с резервом, неподалеку от орудия.
— Королюк, — спросил он артиллериста, — лощинка пристреляна?
— Так точно.
— Кинь-ка туда пару снарядов.
— Цель номер два! — скомандовал артиллерист. — Расход два снаряда. Зарядить!
Зашевелился наводчик. Крякнув, подхватил из ящика унитарный патрон заряжающий. Клацнул металлом затвор.
— Готово! — доложил командир орудия.
— Орудие! — скомандовал Королюк и по привычке взмахнул рукой, хотя знал, этого жеста в темноте подчиненные не увидят.
Огонь полыхнул багровым сполохом, вырвал из темноты позицию, застывших в нелепых позах артиллеристов.
Сверху, со стороны обрыва, донесся стук автомата. «Калашников» клал строчку звонкую и ровную.
Курков резко обернулся на новый звук.
Автомат замолчал и ударил снова.
Это не удивило капитана, больше того, он испытал нечто вроде радости.
Он з н а л , что э т о должно было случиться.
Он знал, что делать в этом случае. Он не раз и не два проигрывал в уме варианты, которые казались несусветной чушью Лозе и Краснову, да и Королюку в не меньшей мере.
— Краснов! — скомандовал капитан. — Два пулемета на правый фланг! Взвод в цепь! Прикрывайте склады! Вперед!
У обрыва снова застучал автомат. Левкасов держал оборону в одиночестве.
Сознание возвращалось к солдату медленно, прорываясь сквозь тошнотную слабость и зыбкую муть в голове. Левкасов хотел вскочить, но боль пронзила ногу, и он со стоном опустился на камни. Потрогал лицо. Оно было покрыто липкой пленкой крови.
Мимо, двигаясь к расположению склада, промелькнуло несколько теней.
— Тез, тез! Пеш, пеш! — подгонял моджахедов злой мужской голос. — Быстро! Вперед!
Левкасов раскинул руки и ощупал землю вокруг себя. Его пальцы сперва наткнулись на клинок ножа. Он отбросил его за ненадобностью. Потом его ладонь легла на автомат. Солдат сжал пальцы и потянул оружие к себе. Преодолевая боль в ноге, он присел и плеснул сверкавшую трассерами струю металла вслед цепи моджахедов.
Неожиданный огонь с тыла остановил нападавших.
— Хейанат! — завопил кто-то высоким истошным голосом. — Измена!
Две боевые пятерки Асадуллы, вырвавшиеся вперед, повернули фронт и плотным огнем в упор ожгли следовавшую за ним пятерку Аллаяра.
Ничего этого Левкасов не видел. Дав очередь, он рухнул на камни и опять погрузился в беспамятство.
Леблан, полный отчаянной уверенности, с автоматом в руках подгонял пятерку моджахедов, тащивших взрывчатку. Он уже видел штабеля, затянутые брезентом, и надеялся одним рывком достичь цели. Оставалось только пробить колючку, опутывавшую склад, и заложить, а проще бросить к штабелям заряды.
Оставалось совсем ничего… Но это «ничего» оказалось непреодолимым.
Леблан видел, что моджахеды, не добежав десятка метров до ограждения, будто наткнулись на невидимую стену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46