Что он там делает — пытается вылечить банкира? Спасти его жизнь? А что сделал Хайнс, когда выбрался из тюрьмы? — Роились мысли в больной голове Курта. — А что же я здесь лежу? Мне нужно немедленно встать, я не могу больше лежать в этой чертовой кровати».
Когда Браннон пошевелился, сумасшедшая боль вспыхнула в его голове, и он опять чуть не потерял сознание.
Что-то смутно его беспокоило, носилось в мозгу, словно большая летучая мышь. Эхо. Эхо Каверне. Том Эккарт ездил туда всякий раз, когда напивался. Неужели он пытался покончить жизнь самоубийством? Том никогда не хотел делать этого, но все равно, он снова и снова возвращался в Эхо Каверне. Почему? Что-то искал там? А что? Деньги, которые были украдены из банка? Деньги, которые Том и Хайнс спрятали там шесть лет назад? Или деньги, которые Хайнс выкрал сам, в одиночку, а Том его выследил, и все эти шесть лет он искал эти деньги в Эхо Каверне? А когда Уэлкер вместе с Томом и Руби поехали в Эхо Каверне за припрятанными деньжатами, то там их не оказалось. И Уэлкер подумал, что Эккарт нашел деньги, пока Хайнс был в тюрьме, и попросту их спер? И именно это послужило поводом для драки, и они дрались между собой, как дикие кошки? И поэтому Хайнс мог преспокойно ухлопать Тома, решив, что тот блефует? Все эти вопросы вертелись в голове Браннона. Он не мог больше лежать в постели. Медленно, с большим трудом Курт открыл глаза.
— Слава богу! — воскликнул Ал Уильяме.
Браннон повернул голову и увидел Джорджа Мак Луиса. Курт перевел взгляд на лица рядом стоящих людей и хрипло спросил:
— Что случилось, Ал?
— О, боже, наш город здорово пострадал. Хайнс и его люди… Они перевернули все вверх дном! Я пропустил большую часть этого кошмара. Эти два бандита ворвались ко мне, связали и вдобавок ко всему, еще запихнули в кормушку для лошадей! В конце концов, после долгих усилий, мне удалось выплюнуть кляп и позвать на помощь. Эти люди… Они ограбили банк, стреляли в Полсона… Я слышал, что доктор сейчас у него. Банкир был ранен. Эти бандиты взяли пищу и оружие в магазине Диккенса, которому удалось от них скрыться.
— Мои люди пытались остановить Хайнса, — устало сказал Мак Луис, но они ранили Юту Йонга и двух парней. И скрылись, отстреливаясь…
— Все было запланировано, маршал. Должно быть, Хайнс выработал план еще в тюрьме, вместе с этими парнями. И лишь поэтому он прикидывался такой овечкой и сидел, выжидая. А когда эти убийцы приехали в город, Хайнс совсем озверел…
Браннону удалось сесть. Ему казалось, что стены тюрьмы плывут перед глазами. Но в конце концов он собрался с мыслями и твердо сказал:
— Мы должны организовать погоню.
— Нет, — зло ответил Мак Луис. Он встал, покачивая головой.
Браннон уставился на Джорджа.
— Вы ведь хотели схватить Хайнса. Теперь мы можем это сделать.
— Нет. Мы не можем преследовать их, Браннон. Не можем.
— О чем вы говорите?
— Руби… — Мак Луису едва удалось выговорить имя своей дочери. Он почти рыдал. — Хайнс убьет ее. Это были его последние слова, когда он уезжал. Если кто-нибудь попытается остановить его, первое, что он сделает, — это убьет мою Руби и оставит нам ее тело.
Браннон какое-то мгновение сидел неподвижно.
Ал Уильяме тихо сказал:
— Может быть, он блефовал. Он не сможет ее убить — ведь он любит Руби.
— Нет, — ответил Мак Луис. — Я думаю, Руби наконец поняла, что за человек этот Хайнс, но сделала это слишком поздно. Если мы попытаемся остановить Уэлкера, он убьет мою дочь. Мы должны дать ему уйти, маршал. Должны…
Глава IX
Браннон лежал на нарах в карцере. Он изнывал от жары и духоты. Все раздражало его, и постепенно в нем закипала ярость.
— Маршал…
Курт взглянул на Ала Уильямса, стоявшего у дверей камеры.
— Я не понимаю вас, маршал. Как вы можете здесь лежать, ничего не делая. Я знаю, что вы сильно пострадали, но я помню, что вы собирались организовать погоню, а потом почему-то послушались Мак Луиса и отказались от всего!
Уильяме остановился, ожидая ответа. Но Курт молчал.
— Весь город, маршал, весь город думает точно так же, как я. Люди думают, что теперь-то вы поняли, что за человек Хайнс. Говорят также, что вы испугались, что вы боитесь его.
Браннон открыл рот и зевнул.
— Жарковато здесь, Ал. Почему ты так много говоришь?
— Кто-то должен был поговорить с вами, маршал. Вы всегда боролись против Мак Луиса и никогда ему не уступали. Теперь, когда Хайнс фактически оказался человеком вне закона, убийцей и грабителем, вы пошли на поводу у Мак Луиса и возлежите здесь в камере. Это так не похоже на вас, маршал.
— Напротив, напротив…
— Нет! Я не могу больше этого выносить. Все говорят, что вы просто дожидаетесь приезда новых маршалов, и поэтому не хотите ничего предпринимать. Вы просто хотите передать это дело новым людям и потихоньку убраться из нашего города. И вы думаете, что все так и закончится? И Уэлкер Хайнс не вернется в городок, где так легко нарушается закон?
Браннон молча закрыл глаза. Он слышал тяжелое, прерывистое дыхание Ала, слышал, как он вышел из дома, громко стуча сапогами.
На улице постепенно становилось темно, жара в камере начала спадать. Браннон поднялся с кровати, с тревогой ощущая, что он все еще с трудом держится на ногах.
Войдя в контору, он достал из стола кольт тридцать восьмого калибра, зарядил его и засунул в кобуру, прихватив по дороге винчестер и патронташ с патронами. Задержавшись на мгновение, Курт окинул прощальным взглядом помещение, в котором он провел три года. Вздохнув, Браннон спустился по ступенькам и сразу же почувствовал холодный ветер, дувший из прерий.
Курт стоял, вдыхая полной грудью этот прохладный, освежающий ветер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26