Лемп встал и сделал шаг к столу, вернее, к кнопке у левой его тумбы.
— Вы действительно много знаете. Вас надо уничтожить до того, как явятся офицеры СД.
— Я сам офицер СД и поэтому знаю, что вы отпустили Аркадия Гусакова — он же Семенец, — которого готовили для засылки в тыл русских. Кажется, это называется разоблачением тайн абвера.
Лемп тяжело вздохнул:
— Я давно почувствовал, что вы опасный человек...
— Наоборот. Я — ваш спаситель. У меня очень высокие связи. Пистолет, который вы у меня отобрали, подарен самим шефом гестапо Мюллером. Вот смотрите...
Я вытащил пистолет. Лемп устало усмехнулся:
— Кем бы ни был подарен этот вальтер, он разряжен.
Тут я нажал на защелку, и мне в ладонь выпала заряженная обойма. Лемп с неожиданным проворством кинулся к столу.
— Назад! Сядьте в кресло! Молчите! — Обойма была уже в рукоятке пистолета. — Я предвидел, герр майор, что вы будете нервничать, — сказал я, вытаскивая из его кармана пистолет.
— Послушайте, сейчас сюда войдет Кляйнер.
— Не войдет! — Я запер дверь. — И вы не выйдете.
— Английская разведка всегда была лучше нашей, — сказал он, — но и вы тоже отсюда не выйдете.
— Посмотрим. Считайте меня, если хотите, англичанином, но я действительно хауптштурмфюрер.
— Врете, — прошипел Лемп. — Вы не Генкель. Он служил в войсках СС в рейхе. Уехал месяц назад на Украину.
— Вы чудак, Ферри! Мы же действительно на Украине, а не в Нормандии. Я — Генкель, родом из Дрездена. Вы давно заметили мое произношение. Знаете Магдебургштрассе, за стадионом? Дом семь — заходите после войны.
Лемп уже не говорил, а хрипел. Как загнанный в угол зверь, он вжался в кресло, сжимая подлокотники.
— Все равно вы — английский разведчик!
— Это мое хобби — вторая специальность. Почему Гуменюк мог служить рейху и русским? Я поступаю благороднее.
— Вас повесят.
— Поймите, Ферри, после окружения Паулюса фортуна может изменить Германии. И тогда связь с англичанами очень пригодится вам. Поэтому сейчас вы откроете сейф.
Он тут же согласился, и я понял: в сейфе есть оружие.
— Отоприте дверку, но не открывайте ее. Стреляю без предупреждения.
Он подчинился. В сейфе действительно лежал парабеллум. Стоя боком к Лемпу, с наведенным на него пистолетом, я быстро перебирал бумаги: отчет о формировании диверсионных групп, списки завербованных шпионов, инструкция с грифом «Особо секретно», за подписью самого Канариса, в связи с наступлением группы Манштейна на Восточном фронте.
В дверь постучали. Из коридора донесся голос Кляйнера:
— Вы здесь, герр майор?
Я шепнул Лемпу:
— Скажите, что заняты, пусть зайдет через полчаса.
Он послушно повторил мои слова. Инструкцию, касающуюся наступления Манштейна, я спрятал во внутренний карман.
— Копию вашего донесения я тоже захвачу. Напишите на ней, пожалуйста: «Хауптштурмфюреру Генкелю, лично» — и распишитесь вот здесь.
— Для чего вам это нужно?
— Для того чтобы покрепче пришвартовать вас к Британским островам. Вот так. Благодарю вас.
Снова в дверь постучал Кляйнер:
— Герр майор, к вам приехал оберштурмфюрер Шоммер.
— Пусть подождет, — сказал я очень тихо.
— Пусть подождет, — громко повторил Лемп.
Через окно я видел машину у ворот. Теперь меня может спасти только Лемп. Я наклонился к нему:
— Слушайте внимательно. Если сегодня к вечеру я не буду там, где меня ждут, то завтра на Принц Альбрехтштрассе получат сообщение об освобождении Гусакова. А адмирал Канарис узнает о провале Рюхина.
Несколько секунд он рассматривал свои ботинки.
— Ложь. Еще одна ваша уловка.
И тут я рассмеялся:
— Ферри, я похож на кретина? Неужели же я полез бы к вам сюда, не обеспечив отход? Не говоря о вашем автографе.
Лемп поднял на меня красные от бессонницы глаза:
— Так уходите ко всем чертям! Сейчас позвоню, чтобы вас выпустили.
— Вот телефон нам ни к чему! — Я вырвал провод из стены вместе с розеткой. — С Бальдуром Шоммером у меня свои счеты. Для него я — русский агент СД, вышедший из повиновения, и он постарается арестовать меня, но тогда пакеты в Берлине попадут по назначению. Я буду за дверью, в этой комнатушке, а вы постарайтесь спровадить Шоммера. Никаких Гуменюков и Митрофановых вы в глаза не видели, а хауптштурмфюрер Генкель уже уехал. Не забудьте запереть сейф. Шоммера впускайте одного, без его головорезов, а то он и вам свернет шею. Держите ваш пистолет.
Через минуту из-за двери архивной комнатушки я услышал голос Бальдура. Он заявил, что служба безопасности возмущена вмешательством в ее дела. Митрофанов и Гуменюк должны быть немедленно переданы ему лично. В ответ на это Лемп утверждал, что слышит такие фамилии впервые. Бальдур настаивал:
— Их увез офицер абвера. Это точно установлено.
Нахальный басок Бальдура сменялся осипшим баритоном Лемпа. Когда Бальдур пригрозил, что перероет все помещение, Лемп вышел из себя:
— Мальчишка! Как вы смеете так говорить со старшими?!
— Видно, вы не имели еще дела со службой безопасности, — сказал Бальдур, — впрочем, один человек, носящий нашу форму, тоже находится у вас. Больше никуда он не мог скрыться на этом отрезке шоссе вчера около десяти вечера.
Было ясно, что Бальдур не собирается уходить. Того и гляди, явится его шеф с телеграфным вызовом Лемпа в Ровно или в житомирскую ставку Гиммлера. Единственная защита — атака.
Я вошел в кабинет и, не замечая Бальдура, спросил Лемпа:
— Почему здесь такой шум, герр майор? Я ведь просил не мешать мне просматривать ваши архивы.
Лемп моментально вошел в роль:
— Извините, герр хауптштурмфюрер. Тут приехал ваш офицер...
Бальдур перебил его:
— Подождите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142