- Нет, не очень.
Контрач: - А здорово, что у нас умерли отцы, правда?
Сидельников: - Правда. Ведь когда-нибудь они все равно бы умерли, а так они подарили нам жизнь еще раз. Лучшего для них и не придумаешь, согласен? Наверняка они поступили бы именно так, если бы у них был выбор.
Контрач: - И мой взводный тоже. Он тоже подарил мне жизнь. Это ему я обязан, что еду домой. У меня теперь два отца. И оба мертвые. Он тоже умер, погиб, я знаю. Меня самого чуть не завалили, я пока до Ханкалы доехал, две "мухи" словил. Бэтэр сдох прямо на взлетке, представляешь? Я привел машину, полную трупов, никого не осталось в живых. Только я. Меня самого ранило, в ногу и вот, смотри.
Контрач показывает на щеку. Из щеки у него торчит маленькая железочка, с острыми заусеницами, словно колючая иголка.
Сидельников: - Давай вытащу.
Контрач: - Нет. Хочу так домой приехать. Без медалей, зато с осколками. Надо же хоть какое-то железо родным показать. Пускай посмотрят. У меня еще вся нога в железе, там осколков двадцать, наверное, не меньше. Я ещё даже и не бинтовался, воняет уже... Ты не представляешь, как нам чертовски повезло, что мы вырвались оттуда. Наших больше нет, они все погибли, остались только мы с тобой и мы едем домой. Здорово, правда?
Сидельников: - Здорово.
Контрач ловит вшу, давит её ногтями и откидывает куда-то на пассажиров.
Контрач: - Вши замучили, бляха-муха... Месяца полтора не мылся...
Сидящая на соседнем сидении нафуфыренная девушка отодвигается от солдат.
Пассажир: - Молодой человек, ведите себя как подобает.
Контрач: - Что? Как подобает? А как это?
Сидельников: - Успокойся, че ты...
Контрач: - Нет, объясните мне, я просто хочу понять... Я... я контуженный, я не знаю, я был в окопах, я смерть видел, я не знаю как подобает вести себя в вашем обществе! Вам не нравиться? Вам всем не нравиться? Смотрите! Смотрите на нас, мы - солдаты, вот мы какие! Это мы армия! Вам не нравиться что мы пьем и материмся? Да? А когда мы подыхали под Самашками и в Грозном, вам это нравилось? Никто из вас не говорил тогда ни слова, никто из вас не возмущался и не вышел на улицы! Что, молчите? Вы всегда молчите! Да пошли вы все на хрен! Никто из вас не имеет права жить, никто в этом вагоне не заработал такого права, только мы вдвоем, только мы пьяный вшивый контрач и забитый всеми душара! Смотрите на нас, смотрите! Вот мы какие! Мы едем с войны домой, у нас умерли отцы и мы радуемся этому, да черт возьми, мы рады этому, потому что если бы не умерли они, тогда умерли бы мы, и по крайней мере это было честно с их стороны! А кто-нибудь из вас согласился бы умереть за меня? Нет? Тогда закройте свои вонючие рты и слушайте! Слушайте про то, как пахнут трупы в жару, вы будете слушать это, будете, а мы будем орать на весь вагон матом, пить пиво и плеваться перловкой! И никто из вас не скажет нам ни слова!
Вокзал. Сидельников достает деньги, отсчитывает половину и протягивает ему:
- На, возьми. Здесь немного, но до дома хватит.
Контрактник: - Спасибо. Слушай... Я понимаю, тебе на похороны надо, но может, все-таки поедем ко мне, а? Мать таких пельменей наготовит, она умеет такие классные пельмени делать... Поехали, а? На пару дней. Я тебя потом провожу...
Сидельников: - Нет. Я домой. Домой.
Контрач: - Ладно. Будешь в Ярославле, заезжай. Адрес запиши...
Сидельников: - Ты из Ярославля?
Контрач: - Да.
Сидельников: - Может, Андрюху Киселева знал?
Контрач: - Нет... Что-то не припомню... А где он жил?
Сидельников: - Не знаю. Ладно, давай адрес.
На выходе из вокзала Сидельникова останавливает милицейский патруль.
Менты: - Добрый день, патруль ... отделения милиции. Ваши документы. Откуда едете?
Сидельников: - Из Моздока. В отпуск.
Менты: - В Чечне был?
Сидельников: - Был.
Мент: - Да? Ну, показывай, че везешь.
Контр: - Ничего.
Мент: - Ты думаешь мы тебя первого видим, Рэмбо? Все вы оттуда сувениры тащите. Сегодня утром один тоже клялся, а сам в сидоре две лимонки тащил. Ноги на ширину плеч...
Менты шмонают Сидельникова и находят три патрона.
Мент: - Ну вот, а говоришь ничего. Будем оформлять транспортировку боеприпасов. Пошли.
Сидельников: - Какие же это боеприпасы... Так, патроны. В кармане завалялись.
Мент: - Завалялись? А ты знаешь, что каждый на три года тянет? Так что чирик ты себе уже заработал.
Сидельников: - Слушай, земляк, ты ж русский...
Мент: - Земляки все там остались. Пошел.
Сидельников: - Товарищ сержант, отпустите меня, а? Это случайно, честно.
Мент: - Следователю расскажешь.
Сидельников: - Товарищ сержант, у меня отец умер, мне на похороны надо. У меня есть сто пятьдесят тысяч, это все, честное слово. Отпустите меня, а? Хоть на похороны. А я приду потом, честное слово, я потом приду. Я отца восемь месяцев не видел, хоть попрощаться, а?
Сидельников сидит в обезьяннике. За решеткой стоит мать.
Дежурный: - Алло! Комендатура? Тут у нас ваш клиент, да, отпускник. Ярославский вокзал. Забирайте. Через три часа? А что так долго? Ладно, ждем... Ну не смотри ты на меня, мать, не смотри! Ну не могу я, не могу! Он задержан нарядом милиции за перевозку боеприпасов, понимаешь? У него патроны нашли.
Сидельников: - Мы от них прикуриваем, товарищ капитан. У нас спичек не было. Я забыл просто.
Дежурный: - Забыл. Думать надо было.
Сидельников: - Что мне теперь будет?
Дежурный: - Что будет, что будет. Тюрьма будет. Надолго.
Мать: - Он в Грозном был. У них всю роту поубивало. На похороны он едет, отец умер у него. На похороны он...
Мать стоит в коридоре, на неё никто не обращает внимания, мимо водят бомжей, задержанных, она прижимается к стенке. Смотрит на дежурного.
Дежурный: - Алло! Комендатура? Это с Ярославского вокзала, мы машину вашу ждем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29