Остапенко застыл на несколько секунд неподвижно, а потом принялся радостно тискать Алексея в объятиях.– Как ты сюда попал? – спросил он, наконец.Алексей рассказал свою невеселую историю и тут же поинтересовался, какими судьбами попал на этот пароход Николай.– Тебя взяли американцы, – ответил Николай, – а меня англичане. Им, чертям, разве докажешь, что ты русский партизан, что ты борешься с фашистами! Засадили в лагерь, да еще издевались. Один раз я даже в карцер угодил: дал в морду сержанту, который говорил, что Россия погибла бы без Англии и Америки.– Ну, ничего, – сказал Алексей. – Будем бороться за возвращение на Родину.Кубышкин попал в лагерь для военнопленных в местечке Джинейфа возле города йсмайлия, на берегу Больших горьких озер (на Суэцком канале).Медленно тянулись месяцы напряженного ожидания. И вот, наконец, по лагерю разнеслась радостная весть: из Италии прилетели полковник П. Г. Белобоков и майор В. И. Титов – будут репатриировать русских военнопленных.Это было в марте 1945 года. Около лагеря, оцепленного американскими мотоциклами, поставили большой стол. Перед строем русских военнопленных полковник Белобоков произнес речь.– Друзья, – сказал он, – вас ждет Родина, ждут отцы, матери, жены… Кто желает вернуться?Почти весь строй сделал три шага к столу. Только жалкая кучка, человек пять, осталась неподвижной. К ним сразу кинулись американские офицеры, репортеры различных газет. Защелкали фотоаппараты. Но еще трое русских вышли из кольца американцев и присоединились к большинству.Видя, что испробовать «американского рая» захотели только двое, американский генерал пожал плечами.– Ну что же, мы сделали все, что могли. А этим, – он кивнул в сторону отщепенцев, – выдать документы для выезда в Соединенные Штаты.Долгий путь русских, непоколебимо решивших возвратиться на Родину, прошел через Каир, Каспийское море, Баку, Урал.– Вот так я, наконец, и попал домой, – закончил свой рассказ Кубышкин. Враги и друзья Давно уже остыл самовар, давно крепким сном спят дети гостеприимных хозяев.– И все-таки мне неясно, Алексей Афанасьевич, как вы «очутились» в саркофаге? Как получилось, что вам, живому, поставили памятник? Он сдержанно улыбается, потом не спеша отвечает:– Во-первых, когда немцев выгнали из Рима, меня среди освобожденных не оказалось… Во-вторых, я не мог прийти после освобождения Рима на виллу Тай, куда собрались тогда все римские подпольщики и русские партизаны. Меня среди них не было. И мои товарищи подумали: «Кубышкин не пришел – значит, он расстрелян»…Больше всех уверяла в том, что я расстрелян, Вера Михайловна Долгина – бесстрашная подпольщица; с ней мы встречались не раз в небольшом баре Альдо Фарабуллини. Через нее и Фарабуллини, этого замечательного товарища, умелого конспиратора, мы держали связь с римскими коммунистами. После отъезда русских военнопленных из Рима она убедила итальянцев в том, что вместе с Галафати был расстрелян и русский моряк Кубышкин.Вот так и получилось, что почти рядом с саркофагом Галафати – он под номером триста тридцать два – оказался и «мой» саркофаг – триста двадцать девятый.Кроме того, в ночь на двадцать четвертое марта, когда нас с Николаем Остапенко вели по коридору тюрьмы, узники, оставшиеся в камерах, видели нас. И, конечно, решили, что нас тоже повели на расстрел. Своими рассказами они потом и убедили Веру Михайловну Долгину…То ли вспомнилась Кубышкину духота камеры Реджина Чели, то ли слишком накурено было в комнате – он поднялся и открыл форточку. Свежий ночной ветерок колыхнул занавеску.– Да, жаль, что мне не пришлось встретить победу со своими товарищами по отряду. Это был настоящий праздник, – тут Алексей Афанасьевич встряхнулся, словно отгонял от себя все тяжелые воспоминания, и широко улыбнулся:– Кстати, я имел бы возможность увидеть самого папу римского.– Папу Пия двенадцатого? Каким образом?– Я уже потом узнал, что наш доктор собрал группу партизан и пошел в резиденцию папы. Над отрядом гордо развевалось красное знамя. Представляете, – в Ватикане красное знамя!.. Папе ничего не оставалось делать, кроме как принять и благословить партизан. Впрочем, мы-то знали, что означает папское благословление. Тот же самый папа Пий благословлял орды Гитлера и Муссолини. Но после войны эта старая лиса поняла, откуда дуют ветры, и принялась наживать новый моральный капиталей. Волей-неволей ему пришлось тогда пробормотать несколько слов о мире…Кубышкин на минуту смолкает и неподвижно смотрит перед собой. Мне кажется, он думает в эту минуту о своих павших друзьях… Уже другим, глуховатым и жестким голосом Алексей Афанасьевич говорит:– Но ни один из тех садистов, которые мучили и расстреливали моих друзей, не ушел живым! Они не ушли от справедливого возмездия. Находясь в плену у американцев, я узнал все о них подробно.…Выполняя приказ вождя итальянских коммунистов Луиджи Лонго, 24 апреля 1945 года партизаны начали бои за освобождение Милана. Бригада чернорубашечников и части личной гвардии Муссолини сдавались или спасались бегством, удирая к швейцарской границе. Переговоры с Комитетом Национального Освобождения, которые велись при посредничестве кардинала Шустера, провалились. Муссолини прихватил с собой золото итальянского банка и свою любовницу Кларетту Петаччи, бежал в сопровождении беспорядочного кортежа фашистских заправил и эскорта немецких эсэсовцев на броневиках к швейцарской границе. Вместе с ним искал спасения и Пьетро Кох.Их преследовал посланный из Милана партизанский отряд под командованием коммуниста Вальтера Аудизио, известного тогда под именем «полковника Валерио».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53