В прорыв были введены танковые и моторизованные части, которые на высоких скоростях ворвались в город Невель. Противник был разгромлен.
Внезапный кинжальный удар на невельском направлении ошеломил гитлеровское командование, и оно начало спешно перебрасывать к месту прорыва новые силы. Экипажи воздушных разведчиков вели наблюдение за дорогами, шедшими по направлению к Невелю, с тем, чтобы командование смогло своевременно принять решение на отражение контрудара.
Экипаж старшего лейтенанта Михаила Зевахина (штурман старший лейтенант Иван Турчанов, стрелок-радист старшина Василий Погорелов) фотографировал оборону противника. Его атаковали пять истребителей «Фокке-Вульф-190». Экипаж Пе-2 вынужденно вступил в неравный воздушный бой. Он намеренно пересек линию фронта, чтобы находиться над своей территорией. Сначала прекратил огонь старшина Погорелов - осколком снаряда повредило пулемет. Вслед за тем был разбит и пулемет старшего лейтенанта Турчанова. «Фоккеры» стали атаковать с близкой дистанции и в конце концов добились своего - подожгли Пе-2.
Старший лейтенант Зевахин подал команду: - Покинуть самолет!
Летчик и штурман выбросились из машины. Стрелок-радист не смог тотчас же выполнить эту команду и продолжал падать вместе с самолетом. Лишь на высоте около 400 метров он отделился от «пешки». Зевахин, несмотря на тяжелое ранение в ногу, опустился на землю благополучно. Приземлился и Погорелов. У него были сильно обожжены лицо и руки. Тело Турчанова обнаружили метрах в 200 от места падения самолета. В момент прыжка он, вероятно, ударился о стабилизатор или же зацепился за него, так и не успев раскрыть парашют.
На следующий день, 7 октября (накануне, 6 октября, был освобожден Невель), экипаж старшего сержанта Степановича фотографировал оборону фашистских войск. Его атаковали два истребителя Ме-109. Штурман сержант Иванов и стрелок-радист сержант Апанасенко метким пулеметным огнем отбивали натиск «мессеров». После окончания фотографирования Степанович совершил противоистребительный маневр и ушел в облака.10 октября экипаж младшего лейтенанта Ракова вел наблюдение за передвижением войск противника по шоссейным дорогам, ведущим к Невелю. Его атаковала пара ФВ-190. Штурман младший лейтенант Блищавенко и стрелок-радист сержант Крылов пулеметным огнем и авиационными гранатами АГ-2 отразили атаки вражеских истребителей. Ценные сведения доставили командованию.
11 октября экипаж капитана Володина (штурман капитан Негорожин, стрелок-радист старший сержант Ремизов) вел разведку в районе Витебска на высоте 7000 метров. Сзади сбоку с дистанции 400 метров «петлякова» атаковали два «Мессершмитта-109». Капитан Негорожин и старший сержант Ремизов огнем из пулеметов отбили атаки истребителей. Экипаж продолжал выполнять боевое задание до полного его завершения.
Драматический случай произошел 12 октября с экипажем младшего лейтенанта Шкуто, который производил разведку на невельском направлении с высоты 6000 метров. «Петлякова» атаковали два истребителя «Мессершмитт-109». В первом же заходе они убили стрелка-радиста сержанта Фадеева. Во время второй атаки «мессеры» пробили центральный бензобак. Пе-2 загорелся и взорвался. Летчика и штурмана выбросило из кабины, их парашюты раскрылись, и оба они приземлились в районе станции Лиозно. Штурмана Москаленко, получившего ранение в голову и сильный ожог лица, отправили в госпиталь, а летчика Шкуто, который был ранен легко, направили во фронтовой дом отдыха.
В тот же день над аэродромом в Панькове, где располагался полк, разыгралась трагедия с экипажем старшего лейтенанта Николая Солдаткина. Он проводил учебно-тренировочный полет, обучая мастерству самолетовождения молодого летчика лейтенанта Светова, прибывшего в полк вместе с очередным пополнением. Экипаж вернулся с маршрута и находился уже над аэродромом. Так случилось, что первый заход на посадку Солдаткин выполнил с явным перелетом. Ушел на второй круг, но снова расчет на посадку получился таким же. Аэродрома, разумеется, хватило бы для пробега, но Солдаткин был не таким летчиком, чтобы приземлить машину не у посадочного «Т». Тем более что в его машине, на сиденье штурмана, находился молодой летчик. Поэтому Солдаткин еще раз попытался вывести обороты моторов на «максимал» и повести «пешку» на следующий заход. В эти минуты он был, видимо, очень взволнован (после падения с полураскрытым парашютом стал слишком раздражительным) и допустил грубую ошибку: резко двинул сектора газа вперед. Это привело к раскрутке винтов обоих моторов, падению тяги, потере скорости. Самолет свалился на крыло и упал в лес рядом с посадочной полосой. При ударе о землю «петляков» взорвался, и экипаж сгорел вместе с самолетом. Останки Солдаткина, Светова и Кольцова похоронили с воинскими почестями рядом с аэродромом на высоком берегу Западной Двины. На похоронах выступил начальник штаба полка подполковник В. Л. Дробышев, который души не чаял в замечательном летчике Николае Солдаткине, прекрасном товарище и верном друге. Все слушали взволнованную речь Василия Лаврентьевича. Не стыдясь слез, он горячо говорил о мужестве и отваге Солдаткина и Кольцова, о молодом офицере Светове.
Это была тяжелая для полка утрата. В память о боевом однополчанине на одном из самолетом Пе-2 во всю длину фюзеляжа авиаторы написали его имя - «Николай Солдаткин». На этом «петлякове» до конца войны летали на разведку лучшие экипажи. Сражаться на самолете с именем погибшего летчика считалось большой честью.
13 октября экипаж капитана Володина (штурман капитан Гармаш, стрелок-радист сержант Ремизов) вылетел на разведку шоссейных дорог.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69