ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
– А я-то думал – брешет Ягая…
Я кивнула. Да, из-за меня Эрик на кромке оказался… Из-за любви моей горькой, счастья ему не принесшей…
Голбечник склонился к самому моему уху, зашептал горячо:
. – Я тебе не указ, но коли любишь ты ньяра своего, коли хочешь, что б жив он остался, – пойди на сделку с Ядуном…
Какую сделку? Почему?
– Пораскинь мозгами да придумай, как мужа от беды уберечь, – пояснил мохнатик. – А взамен предложи Ядуну что-нибудь…
Что я Ядуну предложить могла? Одного он хотел – спровадить меня в темные Триглавовы владения. Но Эрик… Биться с Бессмертным глупо и страшно… Как буду я жить дальше, зная, что навеки закроются ясные зеленые глаза, сомкнуться нежные губы? Как жить стану, ведая, что не спасла мужа от верной смерти? И не только его… Медведя, Лиса, Бегуна… А Олег? Как будет без него Беляна? Кого назовет отцом его ребенок?
Огромные карие глаза поглядели на меня, далекий отголосок пропел: «Дождись их! Дождись…»
Нет, нельзя мне их ждать, Беляна. Нельзя смерть им кликать…
Я подняла глаза на Голбечника:
– А волх?
– Волх Магуре обещал, – потупился тот. – Да ты о нем не волнуйся – волху его дорога давно ведома. Он с пути не свернет, даже если встретит кончину лютую, а ведогонов твоих спасать надо…
Надо. И знаю как…
Ядун из бани пришел веселый, распаренный, даже румянец на впалых щеках проступил. Бросил на лавку мокрое полотенце, покосился на меня:
– Все упрямишься?
Я собралась с духом, попросила прощения у Эрика, что не дождалась его, и начала:
– Я пойду к Триглаву, Ядун, но с условием.
Он аж до потолка подпрыгнул, полыхнул глазами:
– Одна новость другой лучше! Каково же условие?
– Коли разойдешься со спутниками волха миром… Он сел на лавку, задумался.
– Я о волхе не прошу… – чувствуя себя последней стервой, сказала я.
Он поморщился:
– Они же сами на меня полезут! Эрик твой по дури – тебя выручать, а другие – следом, точно бараны за вожаком…
Я стиснула зубы:
– Отправь меня сейчас к Триглаву, пока они нас не нашли!
– Не могу. – Ядун озадаченно потер ладони, видать, сам запереживал. – Теперь один путь – через Семикресток.
И заметив мой недоуменный взгляд, пояснил:
– Это месте такое, где семь дрог сходятся и расходятся. Волх тоже туда пойдет. Ему это место ведомо…
Боги, боги! Почему так настойчиво сталкиваете моего милого со смертью? Почему не даете выбора?
Я зажмурилась. Не осталось у меня иного выхода… Пусть предам любовь свою и веру, а любимого от гибели сберегу!
– Послушай, Ядун! Коли опередим их – сама я за кромку шагну, а коли столкнемся на Семикрестке – отрекусь от Эрика! Велю прочь убираться без боя. Но пообещай, что не убьешь их, не покалечишь…
– Обещано!!!
Ядун взлетел с лавки, обнял меня, закружил по горнице…
Голбечник вылез из угла, отважно сунулся ему под ноги:
– Ты, Бессмертный, нерушимый обет дай! А то ты и соврешь – недорого возьмешь!
– Как смеешь! – Кулак Ядуна поднялся над маленьким незнатем, но замер, мной остановленный:
– Клянись, Ядун! Иначе и я от слов своих отрекусь!
Жрец скорчил недовольную мину, засопел, а потом вытянул из своей котомки потертую телятину и острую палочку. Уселся, заскоблил что-то непонятное. Закорючки, черточки – неведомые, загадочные руны…
– На, – он протянул мне телятину. – Кровью прижми!
Я вгляделась. Что разберу, когда ни значочка в сих рунах не ведаю? Голбечник вылез из-за моей спины, принялся шевелить губами, будто читая… Неужто понимает? А не обманет ли? Может, все это – ловушка Бессмертного? А Голбечник – его хитрый прихвостень?
– Тут неверно, – придирчиво заявил маленький хозяин, ткнув пальцем в руны. – Написано только – что она шагнет, коли ты их не убьешь, а надо – коли она шагнет за кромку, так ты их тоже не убьешь…
– Какая разница?! – разозлился Ядун.
– Большая, – не уступал ему Голбечник. Черные глазки сверкали, курносый нос зло сопел над рунами…
– На, подавись! – Ядун исправил руны, сунул под нос мохнатику.
– Крепи, – кивнул тот мне. – Теперь все верно…
Я достала маленький ножичек, полоснула по пальцу, капнула на телятину. Кровь расплылась бурым пятнышком и сразу прикипела-высохла. Теперь не было мне пути назад… Сама себе участь избрала… Как все ведогоны…
А на другое утро поднял меня Ядун засветло – потянул в дорогу. Я ночью последние слезы выплакала, со всеми распрощалась, кого любила. Потому и пошла за жрецом следом спокойно и с улыбкой… Два дня так шла, а на третий вывел он меня в огромное поле. Бежали по полю дороги змеями, скрещивались все в одном месте, будто ноги паука громадного, и вновь расходились, каждая в свою сторону…
– Семикресток, – сказал Ядун. – Ты готова?
Вспомнились мне глаза Эрика, вспомнился маленький мохнатый Голбечник, вредный Межевик, серьезная неулыбчивая Беляна, суровый, будто из камня сотворенный, Олег…
Мелькнуло все перед глазами – мелькнуло да пропало…
– Готова, – ответила.
И пошла по ровной земле к Семикрестку – последнему месту, где еще светило для меня солнце, где еще оставалась хоть малая надежда…
СЛАВЕН
Как Кутиха мыслила, так и вышло – никто меня не остановил. Сколь раз пробегали мимо возбужденные да злые вой, а на меня и не глянули – мужика сыскивали, не бабу…
И лес я споро одолел – не зря дорогу запоминал, пригодилась. Ворвался в избушку лесную ураганом, чуть дверь не смел…
Болотники, меня завидев, окружили, заговорили разом, расспрашивая. Многое объяснять не понадобилось – как услыхали, что попали наши в беду, мигом собрались, вскинулись на лыжи. Уж воевать изготовились, но…
– Нельзя! – Лесной Хозяин загородил дверь могучим телом, врос в пол, словно камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186
Я кивнула. Да, из-за меня Эрик на кромке оказался… Из-за любви моей горькой, счастья ему не принесшей…
Голбечник склонился к самому моему уху, зашептал горячо:
. – Я тебе не указ, но коли любишь ты ньяра своего, коли хочешь, что б жив он остался, – пойди на сделку с Ядуном…
Какую сделку? Почему?
– Пораскинь мозгами да придумай, как мужа от беды уберечь, – пояснил мохнатик. – А взамен предложи Ядуну что-нибудь…
Что я Ядуну предложить могла? Одного он хотел – спровадить меня в темные Триглавовы владения. Но Эрик… Биться с Бессмертным глупо и страшно… Как буду я жить дальше, зная, что навеки закроются ясные зеленые глаза, сомкнуться нежные губы? Как жить стану, ведая, что не спасла мужа от верной смерти? И не только его… Медведя, Лиса, Бегуна… А Олег? Как будет без него Беляна? Кого назовет отцом его ребенок?
Огромные карие глаза поглядели на меня, далекий отголосок пропел: «Дождись их! Дождись…»
Нет, нельзя мне их ждать, Беляна. Нельзя смерть им кликать…
Я подняла глаза на Голбечника:
– А волх?
– Волх Магуре обещал, – потупился тот. – Да ты о нем не волнуйся – волху его дорога давно ведома. Он с пути не свернет, даже если встретит кончину лютую, а ведогонов твоих спасать надо…
Надо. И знаю как…
Ядун из бани пришел веселый, распаренный, даже румянец на впалых щеках проступил. Бросил на лавку мокрое полотенце, покосился на меня:
– Все упрямишься?
Я собралась с духом, попросила прощения у Эрика, что не дождалась его, и начала:
– Я пойду к Триглаву, Ядун, но с условием.
Он аж до потолка подпрыгнул, полыхнул глазами:
– Одна новость другой лучше! Каково же условие?
– Коли разойдешься со спутниками волха миром… Он сел на лавку, задумался.
– Я о волхе не прошу… – чувствуя себя последней стервой, сказала я.
Он поморщился:
– Они же сами на меня полезут! Эрик твой по дури – тебя выручать, а другие – следом, точно бараны за вожаком…
Я стиснула зубы:
– Отправь меня сейчас к Триглаву, пока они нас не нашли!
– Не могу. – Ядун озадаченно потер ладони, видать, сам запереживал. – Теперь один путь – через Семикресток.
И заметив мой недоуменный взгляд, пояснил:
– Это месте такое, где семь дрог сходятся и расходятся. Волх тоже туда пойдет. Ему это место ведомо…
Боги, боги! Почему так настойчиво сталкиваете моего милого со смертью? Почему не даете выбора?
Я зажмурилась. Не осталось у меня иного выхода… Пусть предам любовь свою и веру, а любимого от гибели сберегу!
– Послушай, Ядун! Коли опередим их – сама я за кромку шагну, а коли столкнемся на Семикрестке – отрекусь от Эрика! Велю прочь убираться без боя. Но пообещай, что не убьешь их, не покалечишь…
– Обещано!!!
Ядун взлетел с лавки, обнял меня, закружил по горнице…
Голбечник вылез из угла, отважно сунулся ему под ноги:
– Ты, Бессмертный, нерушимый обет дай! А то ты и соврешь – недорого возьмешь!
– Как смеешь! – Кулак Ядуна поднялся над маленьким незнатем, но замер, мной остановленный:
– Клянись, Ядун! Иначе и я от слов своих отрекусь!
Жрец скорчил недовольную мину, засопел, а потом вытянул из своей котомки потертую телятину и острую палочку. Уселся, заскоблил что-то непонятное. Закорючки, черточки – неведомые, загадочные руны…
– На, – он протянул мне телятину. – Кровью прижми!
Я вгляделась. Что разберу, когда ни значочка в сих рунах не ведаю? Голбечник вылез из-за моей спины, принялся шевелить губами, будто читая… Неужто понимает? А не обманет ли? Может, все это – ловушка Бессмертного? А Голбечник – его хитрый прихвостень?
– Тут неверно, – придирчиво заявил маленький хозяин, ткнув пальцем в руны. – Написано только – что она шагнет, коли ты их не убьешь, а надо – коли она шагнет за кромку, так ты их тоже не убьешь…
– Какая разница?! – разозлился Ядун.
– Большая, – не уступал ему Голбечник. Черные глазки сверкали, курносый нос зло сопел над рунами…
– На, подавись! – Ядун исправил руны, сунул под нос мохнатику.
– Крепи, – кивнул тот мне. – Теперь все верно…
Я достала маленький ножичек, полоснула по пальцу, капнула на телятину. Кровь расплылась бурым пятнышком и сразу прикипела-высохла. Теперь не было мне пути назад… Сама себе участь избрала… Как все ведогоны…
А на другое утро поднял меня Ядун засветло – потянул в дорогу. Я ночью последние слезы выплакала, со всеми распрощалась, кого любила. Потому и пошла за жрецом следом спокойно и с улыбкой… Два дня так шла, а на третий вывел он меня в огромное поле. Бежали по полю дороги змеями, скрещивались все в одном месте, будто ноги паука громадного, и вновь расходились, каждая в свою сторону…
– Семикресток, – сказал Ядун. – Ты готова?
Вспомнились мне глаза Эрика, вспомнился маленький мохнатый Голбечник, вредный Межевик, серьезная неулыбчивая Беляна, суровый, будто из камня сотворенный, Олег…
Мелькнуло все перед глазами – мелькнуло да пропало…
– Готова, – ответила.
И пошла по ровной земле к Семикрестку – последнему месту, где еще светило для меня солнце, где еще оставалась хоть малая надежда…
СЛАВЕН
Как Кутиха мыслила, так и вышло – никто меня не остановил. Сколь раз пробегали мимо возбужденные да злые вой, а на меня и не глянули – мужика сыскивали, не бабу…
И лес я споро одолел – не зря дорогу запоминал, пригодилась. Ворвался в избушку лесную ураганом, чуть дверь не смел…
Болотники, меня завидев, окружили, заговорили разом, расспрашивая. Многое объяснять не понадобилось – как услыхали, что попали наши в беду, мигом собрались, вскинулись на лыжи. Уж воевать изготовились, но…
– Нельзя! – Лесной Хозяин загородил дверь могучим телом, врос в пол, словно камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186