С тем же молчанием Братья следили за тем, как закрывается люк среднего корабля, причисленного к крейсерам исключительно из уважения к его скоростным и маневренным характеристикам, недобрым взглядом провожали крейсер, когда тот поднялся над полом, когда тихо разогнался, направляясь к сужающейся воронке наружного шлюза «Ослепительного».
– Одно дело сделано, – вздохнула Альрика. Она посмотрела на Вика: – Ты чемто недоволен?
На фоне богатырски сложенных воинов Первый Брат Вик выглядел невысоким и худощавым. Он был Братомтехником и до смерти Отца командовал всеми техническими подразделениями «Улья», деля высшую ступеньку иерархии Братства с Отцом и Касом. Отец правил всеми, родной сын Кае возглавлял воинов, другой родной сын Вик – техников. Третий родной сын Отца – Григ – при жизни правителя был Младшим Братом, то есть ожидал своего Испытания, до прохождения которого не обладал ни властью, ни правом голоса. Затем все изменилось. Григ стал Первым. Отец сгорел от излучения гиперпривода, когда боролся с подчиняющимся волевому воздействию механизмом переброски, стремясь спасти «Улей» от поражения в неравном бою с Флотом Лиги. Кае тоже пал – при неясных обстоятельствах от руки Грига. В это же самое время вместе с Отцом и Касом с жизнью расстались еще сто восемьдесят тысяч воинов – лучшие из лучших, а «Улей» рухнул на планету под названием Земля, подняться с которой был уже не способен. Именно тогда Григ почувствовал в себе силу настоящего Отца и встал во главе всего воинства, что в итоге привело последних выживших Братьев сюда. Сверхтяжелый крейсер Лиги был незнакомым, непослушным, но чрезвычайно могучим и потому вселяющим надежду на возрождение цивилизации героев. К сожалению, захватив «Ослепительный», сам Григ потратил столько сил, что потерял сознание и пока в себя не приходил. Из Первых Братьев оставался лишь Вик – единственный законный представитель власти. Он оказался достаточно мудр, чтобы на время поступиться амбициями, коих у него всегда было в избытке, и уступить бразды правления Альрике – женщине, которая, по законам «Улья», приравнивалась к пленным и домашним животным, но зато единственная умела управлять «Ослепительным» и единственная знала, как не допустить гибели Грига и вернуть семнадцатилетнего поводыря Братства к осознанному состоянию.
С того момента как власть перешла к Альрике, прошло более декады – Вик все сильнее сомневался, что в свое время поступил верно, позволив женщине ставить свои условия. Сейчас Первый Брат хмуро смотрел на Альрику.
– Не расскажешь, чему я должен радоваться? – с неизменной издевкой в голосе поинтересовался старший техник.
– Ты ведь уступил моим доводам, признав их разумными? – Альрика только теперь увидела, что Первый Брат ни одной минуты не разделял ее планов и лишь делал вид, что признает их очевидную логику.
– Твои доводы – чушь, – спокойно объяснил Вик, сверкнув темными от мрачных мыслей глазами. – По твоим словам, девчонка объяснит своему отцу, который якобы возглавляет охоту за нами, что Братство не представляет угрозы мирам Лиги. Интересно то, что даже я не уверен в том, что это правда!
Этот Первый Советник, Рилиот, так доверчив? Или, может быть, тебе, Альрика, известно больше, например, ты знаешь, что мы никогда не сможем пустить в дело орудия этой громадины? Может быть, девчонка преподнесет своему отцу совсем не то и не так, как ты расписывала мне? Тогда поделись информацией, почему ты решила, что воины «Улья» станут любезничать с представителями Лиги, а бывшая наша пленница сможет убедить в нашей дружбе лучших офицеров врага? При всем уважении к твоей богатой фантазии, Альрика, не думаю, чтобы Братство могло рассчитывать на защиту девчонки, которая, насколько мне известно, ненавидит всех нас лютой ненавистью и с большим удовольствием отправила бы в тартарары. А вот что действительно по силам этой красотке – так это сообщить генералам своего папаши точные координаты «Ослепительного» в конкретно оговоренное вами время!
– Но откуда она может знать, где мы будем через тричетыре декады?! – раздражаясь от беспочвенных, на ее взгляд, обвинений и еще более беспочвенной, неожиданной для нее, озлобленности Первого Брата, выпалила Альрика.
Вик хмыкнул:
– Но тыто ведь это знаешь?
Вопрос прозвучал двусмысленно. Женщина запнулась. Она не могла признаться, что не имеет представления, куда идет крейсер – это откровение сразу лишило бы ее как мать Грига всех преимуществ. С другой стороны, ее признание подтверждало, что Линти ни при каких условиях не сможет навредить беглецам.
– Ты же не думаешь, что я строю козни у тебя за спиной? – раздосадованная собственной оплошностью, Альрика все же заставила себя добродушно улыбнуться. – Как ты не понимаешь, Вик: Григ мой сын! Его будущее для меня важнее, чем мое собственное. А Григ – Брат. Он – частичка вашего Братства. Не стану же я вредить собственному ребенку? Вик пожал плечами. Его взгляд остался таким же холодным.
– Откуда мне знать, что у тебя в голове, Альрика? Ты умна. Ты смогла обмануть Отца – куда уж мне проследить за ходом твоих мыслей!
– За тот обман я шестнадцать лет пролежала в холодильнике. Неужели это недостаточное искупление?
– Хочешь сказать, что ты проснулась другим человеком?
– Если ты мне не доверяешь, зачем же тогда послушался и отпустил девушку?
– «Послушался» тебя? Не смеши, Альрика! Если бы не Закон!
– Какой закон?
– Последняя воля действующего Отца. Перед тем как у Грига случился припадок, окончательно лишивший его сил, он потребовал отпустить девчонку и не позволять никому преследовать ее – даже самому себе, если вдруг передумает… Братья слышали это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15