Полик снова громко рассмеялся.
— Ну, конечно! Поделимся пополам. Вы расскажете мне, а я расскажу вам.
— Вы же знаете, что это невозможно, Полик.
— Называйте меня Дэйв, — проворчал гигант. Он умолк, окинул Сторма оценивающим взглядом. — Знаете, мы могли бы помочь друг другу. Если вы скажете, что это вас не волнует, вы соврете… От Грира к Любину, от Любина к Киссичу, правильно? Похоже на тройную комбинацию в игре, будь она неладна.
— Извините, Дэйв, — обаяние этого верзилы было неотразимо. — Вы знаете правила. Я не могу говорить, даже если бы захотел.
— Некоторые говорят, — заметил Полик. Он сделал еще глоток и грохнул стаканом по изрезанному инициалами столу. — Я получал от вашего Бюро немало фактов, но должен сказать, с ЦРУ у меня это выходит лучше. Давайте сделаем так. Я расскажу вам кое-что из того, что я выяснил. И буду наблюдать за вашим лицом, чтобы узнать, все ли у нас совпадает. Договорились?
— Я никогда не отказывался слушать, — сказал Сторм. — За это мне и платят.
— Ну да, понятно. — Полик поднял на Сторма глаза. — Мы оба знаем, что Грир зафрахтовал одно корыто под названием «Каза Алегре» и отплыл из Рио. Но если вы знаете куда, значит, вы меня опередили.
Сторм выдержал взгляд Полика не шелохнувшись.
— Теперь Любин, это уже нечто другое, — продолжал Полик, понизив голос. Сторм сразу его раскусил: журналист любил таинственность. — После всех этих еженедельных встреч или свиданий с Гриром в квартире на Р-стрит Любин улетает в Лондон в воскресенье на той же неделе, когда исчез Грир. Затем на самолете Иберийской авиакомпании он летит в Мадрид. Но куда он делся из Мадрида?
Сторм улыбнулся, надеясь, что не выдал своего удовлетворения. Газетчик поработал отлично — он ведь не пользовался привилегиями агента ФБР, — что особенно чувствительно за границей, где удостоверение ФБР открывало все официальные двери.
Реакцию Полика на улыбку Сторма можно было предвидеть.
— Послушайте, — предложил он, — хотите чего-нибудь выпить? — Он взглянул на пустую бутылку Ларри и чашку из-под кофе. — Ликера, а?
— Нет, спасибо, — ответил Сторм. — Я уже свое выпил перед обедом. А завтра тяжелый день.
Полик понимающе кивнул, как профессионал профессионалу.
— О'кей… А теперь о Киссиче, этом великом нобелевском лауреате. Я не сразу до него добрался. Однажды он встретился с Гриром и Любиным в той квартирке на Р-стрит. Но он знал Грира раньше! Грир побывал у него здесь, на Бэттл-роуд, в прошлом году.
Лицо Сторма осталось бесстрастным, но он подумал: «Браво, Дэйв!» Ларри отдавал себе отчет, что Полик работает в одиночку — одна голова, одна пара глаз, — в то время как он получал по каналам ФБР тысячи сведений, намеков, фактов и фактиков. Мурхэд мог не объяснять ему, зачем и почему, но он говорил, где, кто и когда, — что узнать, куда отправиться, с кем повидаться. Ларри смотрел на Дэйва со все возраставшим уважением.
— Далее, — продолжал Полик, — через десять дней после исчезновения Грира Киссич тоже садится в самолет. В воскресенье, через неделю после того, как Любин якобы отправился в свое автомобильное путешествие, Киссич летит в Хельсинки, на Международный конгресс физиков. Конгресс подвернулся весьма кстати, потому что уже через два дня после его открытия Киссич покидает свою гостиницу и улетает в Париж. Не так ли?
— Мы договорились вопросов не задавать, — снова улыбнулся Сторм. — Для вас я просто человек, который только что неплохо пообедал.
Полик как будто не обратил внимания на его реплику.
— Затем Киссич летит в Рим, а оттуда в Каир на обычных пассажирских самолетах, — продолжал он, отхлебнув еще из своего стакана и не спуская со Сторма глаз. — И наконец Киссич вылетает заказным спецрейсом в Кейптаун.
Улыбка Сторма оставалась спокойно-вежливой, но он почувствовал, как участился его пульс. Долгие дни поисков в Каире не помогли ему выяснить этот факт. И если в Бюро знают об этом, Мурхэд даже не шепнул ему. Ларри надеялся, что Полик не заметил его волнения.
— Таким образом, — продолжал Полик, — как это ни странно, мистер Киссич тоже стремился на побережье. Вы только представьте себе! Маленький щуплый старичок шестидесяти шести лет от роду добирается до атлантического порта, нанимает судно, точно так же, как Стив Грир, и отплывает. Но зачем ему понадобилось уходить в океан на старом полуразвалившемся краболове «Мэри Л.»? Что он, такой уж любитель омаров? Если человек ради ловли крабов проделал такой долгий путь до Кейптауна в Южной Атлантике, он их, наверное, обожает.
У Сторма кровь стучала в висках, он изо всех сил пытался скрыть свое ликование. Возможно, Полик выдумывал, но вряд ли. До сих пор все, что он говорил, довольно точно совпадало со сведениями Сторма. Ларри мысленно снова и снова перебирал в уме даты, часы, города. Знакомый душевный подъем, восторг открытия окрыляли его.
— Я передумал, Дэйв, — сказал он. — Пожалуй, я все-таки выпью. Закажите коньяку.
Полик одобрительно взглянул на него и подозвал официанта.
— Один коньяк, а мне еще раз виски.
Когда заказ принесли, оба подняли бокалы.
— Тост! — сказал Сторм. — За чертовски ловкого сыщика! — Но, когда журналист польщенно осклабился, Сторм добавил: — Это все, чем я могу выразить свою благодарность, Дэйв.
— Если я понял вас правильно, больше мне ничего и не надо, — сказал Полик.
Он накрыл один из вырезанных на столе инициалов донышком своего стакана.
— Одно меня смущает, — сказал Полик, чуть помолчав, — этот доктор Любин. Неизвестно, для чего он летит в Лондон, а оттуда в Мадрид и там исчезает из виду. В чем тут дело?.. Если Любин и в самом деле питает симпатию к Гриру, как намекает Калп из Кентукки, какого черта Любину делать в Мадриде, когда Грир в Рио-де-Жанейро?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140