Последний лот дня выставляют в половине пятого, и я предлагаю большую цену, чем она, проверяя ее заинтересованность. Турчанка опускает руку и хмуро смотрит на меня, словно я отравила ей удовольствие. За шестьдесят долларов плюс налог на экспорт я получаю невразумительную монографию о королевских регалиях и драгоценностях Тюдоров.Магазин внизу закрывается. Я выхожу через заднюю дверь. Двор Антик-паласа окружен стенами с осколками стекла поверху, коричневыми, зелеными, белыми, словно владельцы пришли к безопасности через пьянство. Несет копотью, и на улице Спор от этого запаха и жажды у меня начинает болеть голова. Осталось только посетить компанию «Золотой рог». Меня охватывает слабость при мысли о неудаче, еще одном впустую потраченном дне. Я стою у края тротуара, дожидаясь, когда силы вернутся.Час пик, машины в нетерпении сигналят перед светофором. Я иду между ними к ближайшему такси. Водитель свободной рукой с сигаретой, зажатой между пальцами, нетерпеливо постукивает по дверце. Называю ему адрес, который прочла на календаре в конторе Исмета, он кивает, и я сажусь в машину. Водитель моложе меня, широкоплечий, узкобедрый, его густые усы не могут скрыть гнилых зубов. Мы медленно едем на юг, к району Каракёй, бывшей Галате, местожительству оптовых торговцев.Когда приближаемся к докам, движение на улицах становится реже. Двое тощих молодых людей сидят в ветхих креслах. Такси едет мимо складов и обнесенных заборами стройплощадок. Здесь меньше жилых домов, меньше окон, похожих на квартирные. Меньше человеческого беспокойства и настороженности. Вдоль морского берега тянутся административные здания тридцатых годов. Теперь они заполнены транспортными конторами, за их окнами — поддельные вазы эпохи Мин, люстры, блестящие наборы оборудования для ванной. Регалии и драгоценности улицы Кеманкес.«Золотой рог» находится в одном здании с двумя другими транспортными фирмами. Азиатский Стамбул за узким проливом затянут смогом. С Босфора доносятся гудки паромов. Я расплачиваюсь с водителем и иду вдоль маленькой автостоянки к входу в нужную мне компанию.Дверной проем снабжен завесой кондиционированного воздуха. Внутри на холоде дрожит фикус. За столом — одинокая секретарша с суровым лицом вышедшей на пенсию стюардессы. Позади нее портрет улыбающегося бизнесмена. В дальнем конце вестибюля стоят двое охранников. Кобуры их сдвинуты на живот, в глаза бросаются автоматические пистолеты.— Да?Секретарша поднимает на меня взгляд. Она не улыбается. За нее это делает портрет.— Компания «Золотой рог»?— Угу.— Мне нужно отправить товар.— Какой?Загар на ее лице и руках похож на искусственный, правда, на правом запястье и безымянном пальце есть более светлые полоски: должно быть, цвет загара естественный. Я пытаюсь представить себе, что это за кольцо, которое она не носит.— Камни.Взгляд секретарши остается бессмысленным, глазные белки у нее желтые.Я делаю еще одну попытку:— Драгоценные камни. Мне рекомендовал вас Исмет Атсюр, торговец драгоценностями. Я хотела бы поговорить с кем-нибудь…Секретарша указывает на ряд кресел:— Подождите, пожалуйста.Я подхожу к ним. Кожаное сиденье скрипит под моим весом. На низком стеклянном столике лежат вчерашний номер «Геральд трибьюн» и несколько турецких журналов со светской хроникой. На первой полосе «Трибьюн» сообщение об авиакатастрофе. Разбился самолет компании «Суиссэр», летевший из Вашингтона в Женеву. Погибло двести восемьдесят человек, в том числе двое важных должностных лиц из ООН. В статье также сообщается, что на борту находился исторический бриллиант, его возвращали с выставки в Смитсоновском институте. Я пытаюсь представить себе, что за камень так и не вернулся в Швейцарию.И спохватываюсь. Разумеется, трагедия — это утрата двухсот восьмидесяти человеческих жизней, а не камня. И тем не менее…Входит какой-то невысокий мужчина и начинает разговаривать с секретаршей, подавшись вперед через стойку. Та отвечает со скучающим видом, покачивая головой. Я без всякого интереса смотрю на портрет над ними. Убиваю время, пока секретарша не скажет мне, что сегодня я не смогу никого увидеть, словно в компании работают невидимки.Под портретом табличка с надписью на трех языках: господин Араф, президент компании «Золотой рог». Одет президент Араф в коричневый костюм, напоминающий военный мундир. Руки его сложены на груди, пальцы охватывают их над локтями. Волосы у него черные, удивительно густые и причесанные волосок к волоску, что напоминает парик.Я приглядываюсь попристальнее. На правой руке президента два перстня, дорогих и вульгарных. На одном красный кабошон. Другой покрыт рядами камней в стиле Константина Болгарского: рубины расположены вплотную друг к другу, словно кафельные плитки в ванной. Третий перстень у Арафа на мизинце левой руки. Массивный, золотой, покрытый завитками, с плоской синей печаткой. На камне вырезано что-то, напоминающее фигуры гуманоидов. Я поднимаюсь из низкого кресла и подхожу поближе.Человек на портрете не интересует меня. Мне интересна эта драгоценность. Третий перстень похож на средневековый, пятого века, возможно, английский. Печатка похожа на синюю яшму или жадеит, и она древнее, позднеримского периода. Человек похож на коллекционера драгоценностей с большими деньгами и дурным вкусом: третий перстень похож на антиквариат, купленный на черном рынке. Коллекционер может приобрести на большом аукционе подобную вещь, лишь если собирается соперничать с национальными музеями. Пожалуй, такой перстень можно купить у Исмета.Повезло тебе, Кэтрин, думаю я, хотя это тончайшая ниточка, гордиться нечем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139