Марина плюхнулась в кресло напротив меня и, налив себе кофе, в сердцах принялась с шумом вращать ложечкой в чашке, размешивая сахар.— Не поверишь, Ольга! — со вздохом сказала она. — Но ты угадала!Тут ее прорвало, и она с пулеметной скоростью выложила мне самые свежие новости с пресловутого личного фронта. Суть их сводилась к тому, что последний бойфренд Марины, казавшийся до сих пор обаятельным и надежным, явил свою истинную сущность — разумеется, гнусную и заурядную. Выяснилось все до обидного просто — сославшись на то, что он должен помочь отцу на даче, бойфренд отменил свидание, и Марина, чтобы заполнить вечер, отправилась в город развлекаться. «Мне было так тоскливо одной!» — бесхитростно призналась она.Вечер удался, и Марина даже вскружила голову одному молодому лейтенанту, который, между прочим, пригласил ее в дорогой ночной клуб. От этого предложения Марина не могла отказаться. «Только ты не подумай, — строго предупредила она меня. — Там ничего не было. Ни-че-го!»Не знаю, было ли что у Марины с этим офицером, но в клубе она неожиданно встретила своего бойфренда, который упоенно отплясывал с какой-то вульгарной блондинкой (в данном случае вся терминология принадлежит Марине). Забыв напрочь о лейтенанте, а также обо всем, что было у нее хорошего с бойфрендом, Марина закатила ему сцену и посоветовала забыть даже, как ее зовут. В общем, обычная история.Наши отношения с Мариной с давних пор выходят за рамки служебных, и поэтому она поверяет мне все свои сердечные тайны. Как правило, тайны эти складываются по одной и той же схеме — сначала он был таким чутким и необыкновенным, а потом оказался самым обыкновенным подлецом. Впрочем, эта схема знакома большинству женщин и оттого всегда выслушивается с неослабевающим интересом.Правда, в Маринкином случае подобные истории приобрели удручающую регулярность — меня даже иногда подмывало дать ей совет поискать причину мужской неверности в самой себе, но благоразумие удерживало меня от такой попытки.Сама я постепенно пришла к мнению, что любовь — это занятие праздных людей, а когда на твоих плечах забота о том, чем заполнить первую полосу, как расплатиться за аренду помещения, как договориться с типографией — тут уж не до любви. Тут на дружбу сил едва остается.Но, как говорится, сытый голодного не разумеет — потому я воздержалась делиться с Мариной подобными мыслями. В таких случаях женская солидарность требует непременного сочувствия и соответствующих проклятий по адресу коварных мужчин. Я не стала отступать от этикета, и это принесло свои плоды — настроение у моей секретарши заметно улучшилось, озабоченная складка на лбу разгладилась, а из голоса исчезли ядовитые холодные нотки, которые так напугали бедного Ромку.Мы пришли к полному взаимопониманию и покончили с кофе. Можно было заняться делами. Я попросила Марину пригласить в кабинет мужчин, чтобы обсудить, какие материалы войдут в следующий номер газеты. Она выпорхнула в соседнюю комнату уже совершенно в другом настроении, что с блеском подтверждало тезис: при любых неприятностях для женщины главное — выговориться.Первым появился Кряжимский. Аккуратно поддернув на коленях брюки, он будничным тоном сообщил, что пять минут назад в редакцию позвонила какая-то женщина и попросила разрешения зайти.— У нее был очень неуверенный голос, — сказал Сергей Иванович. — Точно она ожидала, что получит резкий отпор. Разумеется, я предложил ей заходить в любое время.— Она не сказала, чего хочет? — поинтересовалась я.— Нет, — ответил Кряжимский. — Она была настолько смущена, что не исключено и то, что она раздумает воспользоваться приглашением.— Ну что ж, — заметила я, глядя на входящих в кабинет Виктора и Ромку. — По крайней мере, нам не помешают…И тут же, в опровержение моих слов, на пороге появилась Марина, которая, предусмотрительно прикрыв за собой дверь, доложила:— Там какая-то девушка, похожая на испуганную лань. Ищет редакцию. Но, по-моему, она сама не знает, чего хочет… Что с ней делать?Мы с Кряжимским переглянулись.— Наверное, она звонила откуда-то, поблизости, — заметил Сергей Иванович.— Похоже на то, — согласилась я. — Придется ее выслушать. Может быть, она действительно пришла не по адресу, а мы будем мариновать ее здесь. Скажи, Марина, пусть она войдет!Марина изобразила на лице неодобрение, словно посетительница казалась ей особой, не заслуживающей внимания, но выполнила приказание, и после небольшой заминки в кабинет вошла невысокая хрупкая девушка с красивыми волосами до плеч, одетая во все черное.Выражение ее удлиненного смуглого лица было замкнутым — видимо, она чувствовала себя очень неловко. Обнаружив, что в помещении полно людей, девушка совсем растерялась, в ее карих глазах мелькнул настоящий ужас. Мне даже показалось, что она немедленно бросится вон из кабинета.И в ту же секунду Виктор поднялся со своего места и галантно проводил посетительницу к свободному креслу. Девушка с опаской уселась, не зная, куда девать руки, и наконец догадалась поздороваться.— Здравствуйте, — ответила я. — Не стоит так волноваться. Наверное, у вас что-то случилось? Поверьте, никто вас здесь не обидит. Рассказывайте, что вас привело к нам, и, если это в наших силах, мы постараемся обязательно помочь. Только скажите сначала, как вас зовут.— Меня зовут Лора, — пролепетала девушка, глядя на меня с благодарностью — видимо, в глубине души она была уверена, что ее немедленно выставят.— Вот и отлично, — сказала я. — А меня — Ольга Юрьевна. Я — главный редактор. Остальные — все наши сотрудники. Вы можете нам доверять и говорить совершенно откровенно…Лора застенчиво захлопала длинными ресницами и с запинкой произнесла:
1 2 3 4 5 6 7