- ...услышать об этом в Таткаэре! - Родион ударила кулаком здоровой
руки по подлокотнику своего кресла, после чего покраснела. - Простите,
т'ан Эвален, но когда они услышат, что мы мертвы, и поверят в это... моя
мать...
- С некоторыми вещами придется считаться, - сочувственно сказала
Эвален и обратилась ко мне: - Т'ан посланница, я поняла ваше предложение.
Оно недурно. А мы взяли бы с собой на "Метемну" эту Хавот-джайр, как бы мы
это и сделали, если бы вы действительно были убиты? Да...
- Они станут искать ее, пока не придут к убеждению, что она тоже
мертва. Думаю, она могла бы поехать с нами. - "А как ты представляешь себе
эту поездку?" - спросила я себя.
- Так что же, мы должны будем охранять ее всю дорогу до Таткаэра?
- А как бы она смогла уйти от нас? - Я была раздражена и испытывала
некоторое отвращение, но ничего не могла сделать, чтобы удержать ее от
подобного жестокого обращения с этой женщиной. Однако мне нужно было хотя
бы попытаться это сделать. - Между нами и Кель Харантишем мы не оставили
ей ни одного места, куда бы она могла отправиться. Разве вы не пообещали
ей надежное сопровождение, если она даст показания в Таткаэре? Ну,
пожалуйста.
- Если она приедет с нами, мы можем быть уверены, что пройдет по
меньшей мере один свидетель. Я не настолько сумасшедшая, чтобы позволить
отправиться в путь всем вместе...
- Как посланница Доминиона...
- Спокойствие! - сказал Чародей. Мы сразу замолчали как школьники,
которых одернул учитель.
Он поднялся, и Тетмет взял его под руку. Тут с него словно бы спали
строгость и вся его ветхозаветность, и он стал всего лишь человеком с
Покинутого Побережья, который улыбался, глядя на нас.
- Сегодняшний день был долгим, - сказал он, - вы, Орландис, ранены, а
т'ан Эвален должна позаботиться о своих людях я дам распоряжение
коричневым робам, и они пропустят вас, Эвален, в торговый город. Вам нужно
принять решение до появления ветра. До этого момента Касабаарде не покинет
ни один корабль. И даже я не могу наколдовать для вас ветра.
Эвален громко засмеялась, улыбнулся даже Халтерн.
Блейз предложил Родион свою руку, когда она встала.
- Не рассказывайте ничего, - сказал старец, - я сообщу вам, какие
слухи уходят из города, а потом мы снова встретимся.
Я как раз собралась последовать за другими, но он дал мне понять, что
я должна еще остаться.
- Вы ели? - спросил он, когда комната опустела.
Когда я ответила отрицательно, он послал обитателя Топей принести чай
из арниака и пироги из муки делри. В глубине комнаты журчал приятную
мелодию фонтан, а в прозрачных емкостях под зеленовато-золотистым светом
постоянно плавали рыбки.
За едой мы разговаривали в основном о Земле. Не о Доминионе или
правительстве, а о том, как вырастают под другим солнцем и другим небом и
как там решаются проблемы личного выживания.
- Я знаю так мало, - наконец сказал он, - а понимаю еще меньше.
- Все, что я могу заметить по этому поводу - это то, что не
обязательно должно быть именно так, как вы это извлекли из моей памяти. -
Я выпила последний глоток чая из арниака, остававшийся в моей чашке. - Я
не лгунья, мастер, но могу предоставить впечатления только одного лица о
Земле, да и то не обо всей Земле, а всего лишь о той ее части, которую я
знаю. Если бы здесь побывал кто-нибудь из ксеногруппы, он, вероятно,
предложил бы вам совершенно иную картину. Я не понимаю Орте даже после
того, что вы уже объяснили мне о ней кое-что, а вы гораздо больше видели в
нашем мире, чем я когда-нибудь увижу в своем.
Когда он взглянул на меня, я вспомнила, что он знал обо мне все. Это
должно было бы вселять в меня страх. Причина того, почему я его не
ощущала, заключалась в том, как я думала, что он не мог судить о
человеческой природе, потому что не был земным человеком.
- Вы отдохнули? - спросил он. - Тут есть еще одно обстоятельство, как
я вам уже говорил, при котором вам следовало бы поприсутствовать. Однако
прежде всего я должен просить вас никогда не говорить о том, что вы
увидите или услышите.
- Этого я не могу обещать. В качестве посланницы я обязана давать
полнейший отчет о своих действиях.
- Хорошо, тогда обещайте мне, что расскажете об этом исключительно
вашим людям, но и им только лишь тогда, когда сочтете это совершенно
необходимым.
Это показалось мне корректным предложением. Я согласилась.
Он встал, одернул на себе одеяние, и медленно двинулся к фонтану. Там
он сунул одну руку под воду и некоторое время молча подержал ее в таком
положении. Когда он вынул руку из воды, в противоположной стене бесшумно
возникла быстро расширявшаяся щель, превратившаяся во вход в другое, столь
же большое, помещение.
Здесь было темно.
Я пошла за Чародеем, мы вышли из той части помещения, что освещалась
подводным светом, и вокруг нас возникло слабое голубоватое мерцание. Он
подошел к какому-то большому блоку аппаратуры на возвышении, состоявшем из
прозрачного вещества. В его хрустальных глубинах пульсировал золотой свет.
Лицо старика находилось в тени, его глазницы, казалось, были
наполнены темнотой.
Он сказал:
- Так его можно вызвать. Я подготовил здесь все, как только сегодня
после обеда услышал о нападении на вас. Сейчас...
Его руки задвигались по панели с одной стороны пульта. Затем - как и
в устройстве, через которое я видела облик его преемницы - чистая
поверхность начала заполняться изображениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199