Особенно письмо Сысоева к матери. Мне кажется, нет, я уверена, что он не хотел больше вести воровскую жизнь, что это преступление — какая-то нелепость. Сысоев — это человек с ещё не установившимся характером. Он вернулся полный лучших намерений, хотел покончить со старым и наткнулся на перестраховщиков. А тут дружок, по-видимому, стал нашёптывать, что у вора только одна дорожка, что честные люди бывшего вора в своё общество не возьмут. Знаете, как это бывает. И преступление-то он, по-моему, совершил с отчаянья. «Не верите, что я исправился? Нате вам. Смотрите на меня как на вора — пусть я и буду вором…»— Понятно, — сказала Анна Ивановна. — А теперь давайте во всем этом разбираться. Преступление совершено, поэтому об оправдании Сысоева не может быть и речи. Но преступление совершено при особых обстоятельствах, которые мы обязаны учесть. И совершено оно человеком, который хотел покончить с воровством (у нас нет оснований не верить письму к матери). И, наконец, последнее. Нуждается Сысоев в изоляции от общества или нет? Имеем мы моральное право оставлять его на свободе или нет? За своё решение мы несём ответственность перед государством, перед обществом, перед Сысоевым и перед своей совестью. Вот как стоит вопрос. Вы верите в то, что Сысоев не совершит больше преступления ни при каких обстоятельствах?Клавдия Тимофеевна развела руками.— Смотря какие обстоятельства… Разве можно все предусмотреть?— Это наша обязанность.— Но мы только люди.— Только люди, — согласилась Степанова, — но приговор мы выносим именем республики, поэтому ошибаться нам нельзя.— Это мне понятно, — сказала Блинова. — А вот как избежать ошибки? И парня жалко, и…— Да, загадку вы нам загадали, Анна Ивановна! — покрутил головой Гуляев. — Попробуй разгадать! Ведь недаром говорится, чужая душа — потёмки.— Я вас не тороплю, товарищи. Подумайте. Крепко подумайте.В совещательной комнате наступила тишина. В руках трех людей была судьба четвёртого…Как они её решат?
* * * — Встать! Суд идёт!За судейским столом трое судей. В центре — Степанова. В руках у неё приговор суда.— Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики…Десятки людей застыли в молчании. И среди них — подсудимый Владимир Сысоев и его мать.Судья читает, как было совершено преступление, кем и чем это подтверждено.Зал молчит, но в этом молчании слышится затаённый вопрос: что же решил суд?И вот в зал камнем падают слова: «Народный суд приговорил…» Нет, ещё не то. Перечисляются год рождения, место рождения… Вот оно: «Лишить свободы…»А судья продолжает читать. Приговор ещё не окончен: «…но, учитывая обстоятельства, при которых было совершено преступление, положительную характеристику подсудимого, присланную из трудовой колонии, где он ранее отбывал наказание…»Люди стараются не пропустить ни одного слова, хотя все уже ясно… «Условно, — шорохом проносится по залу, — осуждён условно».Владимир проводит тыльной стороной ладони по лбу. Ладонь совсем мокрая. Вытирает о рубашку. Тяжела дышит.— Чего же ты как пень стоишь? — шепчет конвоир. — Условно же дали! «Освободить из-под стражи в зале судебного заседания»! Слышишь?Владимир смотрит на него непонимающими глазами.— Вот чудак, — смеётся тот. — Свободен ты, понимаешь — свободен!
* * * С фотографии на нас смотрят глаза Владимира Сысоева, человека, которому приговор суда открыл дорогу в жизнь. Именно тот приговор, то доверие, которое оказали ему трое судей, действовавших от имени республики, помогли Сысоеву стать на ноги и навсегда порвать с прошлым.— Гуманность к преступнику и гуманность к обществу… — задумчиво говорит Анна Ивановна. — Наверное, все-таки это одно и то же. Если бы мы тогда отправили Сысоева в колонию, то нанесли бы вред не только ему, но и обществу, государству…— Однако вы могли ошибиться в нем.— Могли… но не ошиблись, — говорит Анна Ивановна.На столе у Анны Ивановны груда гражданских и уголовных дел. Они ещё не назначены к слушанию. Но пройдёт неделя-другая, и в притихшем зале судебного заседания торжественно прозвучат слова: «Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики…» И в этих словах для каждого из присутствующих воплотятся закон, справедливость, гуманность, нравственность — все то, что мы называем социалистическим правосудием.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74