Девушка и парень были в наручниках. Я полюбопытствовал у старика, чего это в такую жару молодые люди нацепили «браслеты»? Шалго ответил, что они покушались на жизнь господина Хубера; при этом старик добавил, что вы, господин Хубер, гениально провели их.
— Дело совсем не в том, что они хотели убить меня, — заметил Хубер. — Господин Шалго, как видно, решил пошутить. Этот парень и девушка оказались самыми обыкновенными провокаторами. Кстати, пришли они ко мне по поручению все того же господина Шалго, представившись агентами Меннеля.
— Значит, они были агентами Шалго! Понятно… Впрочем, ничего не понятно! Зачем же Шалго понадобилось надевать на своих людей наручники?
— Такой сейчас в мире порядок, господин инженер, — с улыбкой ответил Хубер. — А точнее, никакого порядка, анархия. Угоняют самолеты, крадут дипломатов…
— Да, все запутано… К счастью, меня это не касается… Мамочка, — обратился Казмер к Бланке, — мне не звонили из МИДа?
— Нет.
— Когда вы уезжаете, господин инженер? — спросил у Казмера Хубер.
— Недели через две. Вы уже бывали в Москве?
— Нет, — ответил Хубер. — Рядом с ней, правда, был. Издали любовался. Зимой сорок первого… Ну, если позволите, я откланяюсь. Нужно готовиться в дорогу. Встретимся за обедом. — Хубер кивнул головой, повернулся и уверенными шагами вышел из комнаты.

Шалго, сидевший рядом с водителем, повернувшись вполоборота, поглядывал на Фельмери, Тибора Сюча и девушку. Тибор и Беата были скованы друг с другом одними наручниками.
— В Фюреде, товарищ, остановитесь перед зданием городского совета, — сказал Шалго водителю. Старшина, еще совсем молоденький парнишка, кивнул головой.
— Беата, — обратился Шалго теперь уже к девушке, — вы не знаете случайно, кто такая Сильвия?
— Нет, не знаю.
— А вы, Тибор?
Сюч с ненавистью взглянул на старика.
— Вот что я вам скажу, старичок, — произнес он сквозь зубы. — Не желаю я с вами разговаривать. Более того, я и видеть-то вас не могу. Я хотел бы поскорее освободиться, чтобы разделаться с вами. А теперь оставьте меня в покое. Можете считать меня шпионом, изменником родины, всем, чем угодно.
— Предельно ясно, милейший, — проговорил Шалго.
— Дать бы этому наглецу по губам, товарищ Шалго, — угрожающе сказал старшина. — Отребье последнее, изменник!
— Спокойно, товарищ старшина, — остановил его Фельмери. — Скоро этот господин станет куда скромнее.
— Плохо вы меня знаете, лейтенант, — огрызнулся Тибор Сюч. — Меня не запугать. Не так-то уж я дорожу жизнью, чтобы в ножки вам упасть.
— Не намерен спорить с вами, — прекратил разговор Фельмери.
Шалго еще раз попытался вызвать на разговор Беату. Но та упорно молчала, уставившись в одну точку. Она думала, что всему конец: молодости, любви, словом, всему. Получит она самое малое лет десять тюрьмы со строгим режимом. Что ей еще может помочь? Все отрицать? Ведь Меннеля больше нет в живых, а кроме него некому дать показания против нее. Геза, правда, может рассказать, что два года назад она была завербована. Но она будет отрицать все, в том числе и встречу с Меннелем в Ливорно. Спасибо тому, кто убил Виктора Меннеля. Если вести себя умно, и десяти лет не дадут.
«Тебе нечего бояться, — вспомнила она слова Меннеля. — Лично я буду оберегать тебя. Какие задания ты от меня получаешь, никто не знает, даже твой жених. Тебе, кстати, тоже не нужно интересоваться, какие задания я даю ему. Завтра мы пойдем с тобой в ливорнское отделение Цюрихского банка, откроем на твое имя секретный счет и положим на него твои деньги. Гонорар за год вперед. Получишь чековую книжку, но с собой в Венгрию ее брать не нужно. Положи в банковский сейф, ключ держи у себя. Понадобятся деньги — заполнишь чек, напишешь свой девиз и получишь их. А каждый месяц я буду переводить на твой счет тысячу марок…»
Теперь все это никому не нужно. Что проку, если на ее счете под девизом «Виктория» даже больше тридцати тысяч марок? Все равно их не получить. Разве когда-нибудь потом, когда ее выпустят из тюрьмы. Где же они ошиблись? Ведь все шло так гладко. Разве можно было предположить, что этот подлец Хубер выдаст их?
Шалго был совершенно спокоен. Он знал, что Сюч и его подруга откажутся давать показания. Но их упорное молчание как раз и доказывает, что в сети попалась не мелкая рыбешка. В делах о шпионаже редко удается получить все нужные улики. Агенты прекрасно знают это и признают на допросах лишь то, что о них уже известно. «Кое-какие доказательства у нас имеются, — думал он. — Микропленка, например. Но я готов поклясться, что Тибор Сюч не скажет ни одного лишнего слова. Признает, что изготовил снимки, но будет уверять, что сделал это один-единственный раз. Да и то неудачно. — Шалго закурил сигару и стал смотреть на серую полосу бетонного шоссе. — Но в общем, результаты не так уж плохи, — продолжал рассуждать он сам с собой. — С помощью Хубера нам удалось выявить агентурную сеть Меннеля, мы арестовали и двух террористов, а также Тибора и Беату, и, наконец, если моя версия правильна, то скоро разоблачим и убийцу. Фельмери даже не предполагает, какой сюрприз подготовила для нас дактилоскопическая лаборатория. На плане виллы обнаружены отпечатки пальцев Виктора Меннеля и Бланки Табори. А это означает, что план привез с собой Меннель. Теперь все зависит от того, что удастся раскопать в архитектурном отделе Балатонфюреда. Ясно, что Хубер скрывает от нас что-то весьма важное».
Машина остановилась перед зданием Фюредского совета.
— Вызови сюда двух оперативных работников, — сказал Шалго лейтенанту Фельмери. — Пусть отвезут эту влюбленную парочку в Веспрем, в Управление внутренних дел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82