— Она натягивает стрелу, наконечник стрелы как раз касается красного краешка восходящего солнца!..
— Спасибо. Достаточно. — Лумумба проверяет, не кончилась ли пленка в магнитофоне, и сразу же мы с нею разыгрываем небольшой спектакль: “Ну, что я тебе говорила, коллега?!”
— Ну, что я тебе говорила? — подводит итог Лумумба. — Удивление от отсутствия у женщины пениса переросло в сопротивление этому осознанию…
— …Потому что если тете кто-то отрезал пенис, то подобное может случиться и с мальчиком — налицо угроза и лихорадочный поиск несформировавшейся психикой выхода из такой страшной ситуации, — подхватываю я.
— Вы понимаете? — Лумумба подошла сзади и склонилась над Амадеем.
— Не-е-ет, — неуверенно проблеял он.
…и тяжелые последствия их отсутствия.
— Это же так просто: ваше детское логическое восприятие отсутствия у женщины пениса не привело вас к фетишизму, вот в чем дело. По Фрейду, мальчик, объясняющий себе подобное невероятное отсутствие, в силу дальнейшей приостановки воспоминания, как это случается при травматической амнезии, воссоздает для защиты определенный фетиш, заменитель, объяснитель, если угодно! Да, психически женщина обладает некоторым пенисом, но он видоизменен, и уже только от вашего дальнейшего способа анализа подобных выводов и зависело тогда, в детстве, станете ли вы фетишистом, гомосексуалистом, либо преодолеете шок ценой взаимозаменяемого интереса.
— И что?.. — подавленно спросил Амадей. — Кем я стал?..
— Пока что, — уверенно заявила Лумумба, — мы с коллегой думаем, что вы пошли по пути взаимозаменяемого интереса: вы не стали фетишистом, то есть вы не смогли убедить себя наделить женщину таким характером, благодаря которому она была бы терпимой в качестве сексуального объекта. А поскольку вы не стали фетишистом, то вполне можете быть подвержены комплексу страха либо желанию кастрации, который впоследствии и привел вас к изменению пола.
— А как вы это выяснили?..
— Это просто, — вступила я. — Вы пошли по совершенно иному пути, вы решили попробовать себя в качестве женщины, не обладающей пенисом в том виде, в каком его имеет мужчина. Психиатр Адлер, к примеру, считал, что у человека один-единственный орган может считаться неполноценным и располагающим к неврозам — это женский клитор. Теперь представьте, что визуальное открытие, подобное вашему, сделала для себя девочка. Она обнаружила, что мужчина (мальчик) имеет нечто, у нее отсутствующее. Условия, при которых это открытие произошло, могли оказать на нее такое же трагичное действие, как произошло и в вашем случае. Грани нормальности и ненормальности, таким образом, вытесняются той самой травматической амнезией, которая имела место в обоих случаях.
— То есть когда я в детстве увидел женские половые органы, то проассоциировал их потом со скрипкой, а свой половой орган — со смычком, от страха у меня это задержалось лишь на подсознании, но впоследствии привело к изменению пола, а когда эта девочка увидела мужские половые органы, то выросла и начала отстреливать ворон?..
— Приблизительно… — Мы с Лумумбой уныло посмотрели друг на друга. Нас всегда удручали попытки пациентов озвучить проблему с наивной прямолинейностью любого самого сложного трактования. По мнению Лумумбы, подобные попытки объяснить для себя попроще объяснения психолога — это вариант упрощенного взгляда на проблему, который ведет к успокоению и инерции в излечении. По-моему, это своеобразная защита от доктора, который возомнил, что слишком много знает. Пожалуй, пора перейти к более простым изъяснениям.
— Она… — задумался Амадей. — Эта женщина, она тоже помнит, что в пяти-шестилетнем возрасте разглядывала гениталии мальчиков или взрослых мужчин?
— Ее история сложней: она уверена, что видела у мамы мужской член.
— Ужасно… Но вы сказали — я могу помочь?..
— Вот к этому мы и ведем. — Я опередила Лумумбу и сделала ей знак — потрогала быстрым жестом кончики своих мочек (“лицо попроще”). — Если бы вы смогли показать ей себя в сегодняшнем образе мужчины, имеющего женские половые органы, а она, соответственно…
Лумумба посмотрела на меня несколько ошалело.
— А она? — заинтересовался Амадей. — Что — она?..
— Дело в том, что у нее есть то, чего вы не изобрели в себе после шока в детстве. У нее есть фетиш.
— То есть как? — растерялся Амадей. — Не хотите же вы сказать, что у нее это наследственное?!
— Наследственное?..
— Ну да. Ее мама имела мужской член. И она, соответственно… Хотя что я несу, как же это возможно?.. — Он схватился за виски и стал их усиленно массировать.
— Минуточку, мину…точ…ку! — Я с силой убрала от головы его длинные пальцы музыканта. — Вы слушали, что я сказала? Я сказала — фетиш! Понимаете разницу?..
— И что же это? — шепотом спросил Амадей.
— Да! Что это за фетиш? — сделала “лицо попроще” Лумумба.
— Винтовка с оптическим прицелом, датчиком на скорость ветра и прибором ночного видения.
— О! Понимаю, — просиял наш пациент и почему-то затем погрозил пальцем. — Винтовка! Оружие. Символ мужской мощи. Я должен был догадаться. Вы сказали, что она отстреливает ворон, я почему-то подумал, что стрелами из лука. Глупо, согласен… Винтовка!..
— Если вы заинтересуете Люсю, то узнаете женщину, которая при надобности имеет огнестрельный вариант мужского пениса, а потом откладывает его за ненадобностью. Но для вас достаточно будет знать, понимаете? Знать, что она восполняет шоковый пробел, полученный вами в детстве, она — женщина с пенисом! И если любая другая женщина при подобных объяснениях ее владения оружием может просто расхохотаться вам в лицо…
— Я не буду ничего объяснять, я же не психиатр!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95