Включив обе лампы, она достала из сундука папку с материалами дела, уселась в глубокое кресло и принялась читать.
Джеймс Эвертон был застрелен вечером вторника шестнадцатого июля между восемью часами и двадцатью минутами девятого. В восемь он был еще жив, поскольку именно в это время позвонил Джеффри Грею, а в восемь двадцать, когда Джеф открыл Мерсерам дверь и они ворвались в кабинет, он был уже мертв. Миссис Мерсер показала, что незадолго до этого слышала выстрел, заявив под присягой следующее: «Я как раз спускалась сверху, где застилала мистеру Эвертону постель, и, проходя через холл, услышала в кабинете голоса. Это было очень похоже на перебранку, и, поскольку я думала, что мистер Эвертон в кабинете один, я испугалась и подошла к двери послушать. Узнав голос мистера Джеффри Грея, я тут же успокоилась и отошла. Вскоре раздался выстрел. Я закричала, и из кладовой выбежал Мерсер, который чистил там серебро. Он принялся трясти дверь, но она была заперта. А потом ее открыл мистер Джеффри. В руке у него был пистолет, а мистер Эвертон лежал поперек своего стола».
Под нажимом коронера, желавшего знать, что именно говорил мистер Джеффри, когда она узнала его голос, миссис Мерсер пришла в сильное волнение и заявила, что лучше уж она промолчит. После того как ей напомнили, что она обязана отвечать, миссис Мерсер расплакалась и сказала, что Джеффри говорил что-то о завещании.
Коронер: Повторите в точности, что вы слышали.
Миссис Мерсер, в слезах: Я не могу повторять то, чего не слышала.
Коронер: Никто от вас этого и не требует. Я только хочу узнать, что вы все-таки слышали.
Миссис Мерсер: Ничего конкретного. Только голоса л еще что-то о завещании.
Коронер: И вы не можете вспомнить что именно?
Миссис Мерсер, истерично всхлипывая: Не могу, сэр.
Коронер: Дайте свидетельнице стакан воды. Итак, миссис Мерсер, вы утверждаете, что услышали в кабинете голоса и решили, что там кто-то ссорится. Вы утверждаете также, что узнали голос мистера Джеффри Грея. Вы уверены, что это был именно его голос?
Миссис Мерсер: О сэр! А это не повредит мистеру Джеффри?
Коронер: Вы уверены, что это был его голос?
Миссис Мерсер, снова начиная рыдать: О да, сэр. О сэр, не знаю, как я не упала в обморок. Выстрел за дверью был такой громкий! А потом я закричала, и Мерсер выбежал из кладовой.
И без того убийственные показания жены частично подтвердил Альфред Мерсер, заявивший, что слышал выстрел и ее крик. Он хотел открыть дверь, но она оказалась заперта, а потом ее открыл мистер Грей, который держал в руке пистолет, а за его спиной лежал, навалившись на стол, убитый им мистер Эвертон.
Коронер: Это тот самый пистолет?
Мерсер: Да, сэр.
Коронер: Вы когда-нибудь видели его раньше?
Мерсер: Да, сэр. Это пистолет мистера Грея.
Сердце Хилари гневно забилось. Как могло случиться, что все — абсолютно все! — обернулось против совершенно невиновного человека? Что должен был чувствовать Джеф, вынужденный смотреть, как копятся и копятся против него чудовищные улики? Наверное, сначала он не верил, что это возможно. А потом? Потом, когда стало ясно уже, что верят почти все? Когда он увидел в их глазах ужас — ужас и отвращение, с какими глядят на человека, убившего своего дядю в пылу ссоры из-за денег?
На какой-то миг Хилари вдруг отчетливо ощутила этот Ужас. Нет, это неправда! Даже если все в мире верили в это, она — нет! Мерсеры лгали. Но зачем? Где мотив? У них было отличное место и прекрасное жалованье. Зачем им было убивать своего хозяина? Потому что все сводилось именно к этому. Если они оболгали Джеффри Грея, значит, хотели отвести подозрение от себя. Но кто станет подозревать их? У них нет мотива. Они потеряли прекрасную работу и не приобрели взамен ничего. Новое завещание Джеймса Эвертона, составленное утром того дня, когда он умер, не предполагает на этот счет никаких сомнений. Как и в предыдущем, он завещал каждому из них по десять фунтов за каждый полный год службы. И поскольку служили они у него чуть меньше двух лет, то не могли рассчитывать даже на вторые десять фунтов. Кто в здравом уме откажется от хорошей работы и обеспеченной старости ради того, чтобы, совершив убийство, получить несчастные двадцать фунтов на всю семью?
Хилари тщательно это обдумала. В конце концов, почему бы и нет? Деньги и комфорт еще далеко не все. У человеческой натуры много темных сторон: ревность, месть, ненависть. Любой из этих мотивов, столкнувшись с потребностью в спокойствии и благополучии, способен одержать верх. Но только если такой мотив существует. А его искали — обязаны были искать — и не нашли. Хилари решила обдумать это позднее.
Прочтя показания Джеффри, она расстроилась окончательно. Дядя позвонил ему в восемь. Все остальные в суде называли его «покойным» или «мистером Эвертоном», но Джеффри упрямо говорил «мой дядя». За все время следствия он ни разу не назвал его по-другому.
Джеффри Грей: Дядя позвонил мне в восемь. «Это ты, Джеффри? — спросил он. — Я хочу, чтобы ты приехал сюда немедленно. Ты слышал, мой мальчик? Немедленно!» Он показался мне очень расстроенным.
Коронер: Сердитым?
Джеффри Грей: Нет — не на меня, — не знаю. Пожалуй, он действительно был рассержен, но уж точно не на меня. Иначе вряд ли бы сказал «мой мальчик». Я спросил: «Что-нибудь случилось?». Он ответил, что не может говорить об этом по телефону, и попросил немедленно приехать к нему. Как можно скорее. И повесил трубку.
Коронер: И вы поехали?
Джеффри Грей: Сразу же. До его дома мне добираться минут пятнадцать. Автобус в конце нашей дороги останавливается в четверти мили от его калитки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13