Увы, теперь я не могу больше в этом сомневаться. Негодяй, вы прекрасно знали, что ваша мать — госпожа Жерди. Подлец! Вы не только совершили убийство, но ещё и постарались, чтобы подозрение пало на невинного. Матереубийца! Вы убили свою мать!Адвокат в замешательстве пытался возразить.— Вы её убили, — продолжал граф окрепшим голосом, — свели в могилу если не ядом, то своим преступлением. Теперь я все понимаю. Сегодня утром она не бредила, и вы это знаете не хуже меня. Вы подслушивали и решили войти в тот миг, когда одно её лишнее слово могло вас погубить. О, вы рассчитали впечатление, которое произведёт ваш приход. Это к вам она обратила своё последнее слово: «Убийца!»Ноэль мало-помалу отступал в глубь комнаты и в конце концов прислонился к стене; волосы у него разметались, взгляд блуждал. Его сотрясала дрожь. На лице у него застыл невыразимый ужас, ужас изобличённого преступника.— Как видите, мне все известно, — продолжал граф, — и не мне одному. Постановление на ваш арест уже подписано.Крик ярости, похожий на глухое рычание, вырвался из груди адвоката. Губы его искривились. Поверженный в самый миг торжества, он взял себя в руки и совладал со страхом. Глядя на графа с вызовом, он гордо выпрямился.Г-н де Коммарен, не обращая более внимания на Ноэля, подошёл к столу и выдвинул ящик.— Следуя долгу, — сказал он, — мне надо было бы предать вас в руки палача. Но я стараюсь не забыть, что прихожусь вам отцом. Сядьте. Напишите признание в совершённом вами преступлении и подпишите его. Затем вы найдёте в этом ящике револьвер и да простит вас бог!И старый аристократ направился к двери, но Ноэль жестом остановил его и вытащил из кармана четырехзарядный револьвер.— Ваше оружие не потребуется, сударь, — отчеканил он. — Как видите, я принял меры. Живым я не дамся. Но…— Что вы хотите сказать? — сурово спросил граф.— Должен вам сообщить, сударь, — хладнокровно продолжал адвокат, — что я не желаю кончать самоубийством. По крайней мере сейчас.— Вот как! — с отвращением воскликнул г-н де Коммарен. — Он ещё и трус!— Нет, сударь, нет. Но я покончу с собой не раньше, чем уверюсь в том, что иного выхода у меня нет, что спастись не удастся.— Негодяй! — вскричал граф с угрозой. — Неужели мне собственными руками…Он бросился к столу, но Ноэль ударом ноги задвинул ящик.— Послушайте, сударь, — отрывисто прохрипел он, — не будем тратить на пустую болтовню то немногое время, которое мне ещё осталось. Я совершил преступление — это так — и не пытаюсь оправдываться. Но кто толкнул меня на него, как не вы? Теперь вы оказываете мне честь, предлагая револьвер. Благодарю, я отказываюсь от него. Увольте меня от вашего великодушия. Вам главное — избежать скандального процесса, который навлечёт позор на ваше имя.Граф хотел возразить.— Не прерывайте меня! — властным тоном продолжал Ноэль. — Я не хочу кончать с собой. Я хочу спастись, если удастся. Помогите мне бежать, и обещаю вам, что живым я не дамся. Я прошу: помогите мне, потому что у меня нет при себе и двадцати франков. Последний мой тысячный билет истаял в тот день, когда… Словом, вы понимаете. Дома нет денег даже на похороны матери. Итак, денег!— Ни за что.— Тогда я сдамся властям, и вы увидите, что это будет означать для имени, которым вы так дорожите.Граф, не помня себя от ярости, рванулся к столу за револьвером. Ноэль заступил ему дорогу.— Не доводите до рукопашной, — холодно произнёс он, — я сильнее.Г-н де Коммарен отступил.Упомянув о суде, о скандале, о позоре, адвокат задел больное место.С минуту старый аристократ колебался между стремлением уберечь своё имя от бесчестья и жгучим желанием покарать убийцу. Но родовая гордость Коммаренов пересилила.— Хорошо, — произнёс он дрогнувшим голосом, в котором слышалось жгучее презрение, — покончим с недостойным спором… Чего вы хотите?— Я уже сказал — денег. Давайте все, что у вас тут есть. Решайтесь, да поскорей.Не далее как в субботу граф получил у банкира сумму, предназначавшуюся на обстановку дома для человека, которого он считал своим законным сыном.— У меня здесь восемьдесят тысяч франков, — сказал он.— Мало, — отвечал адвокат, — но что поделать, давайте. Признаюсь, я рассчитывал тысяч на пятьсот. Если мне удастся уйти, вы должны будете передать мне ещё четыреста двадцать тысяч франков. Ручаетесь, что дадите их мне по первому требованию? Я найду способ их получить, не подвергаясь опасности. За это обещаю, что вы никогда больше обо мне не услышите.Вместо ответа граф отпер маленький сейф в стене, извлёк из него пачку банковских билетов и бросил их к ногам Ноэля.В глазах адвоката сверкнула ярость, он шагнул к отцу.— Не доводите меня до крайности, — угрожающе проговорил он. — Люди, которым, подобно мне, нечего терять, становятся опасны. Я ещё могу сдаться властям.Тем не менее он нагнулся и поднял деньги.— Даёте ли вы слово, что выдадите мне остальные? — осведомился он.— Да.— В таком случае я ухожу. Не бойтесь, я не отступлю от нашего уговора. Живой я не дамся. Прощайте, отец! Вы истинный виновник всего, что случилось, но вам наказание не грозит. Небо не знает справедливости. Я проклинаю вас!Через час, войдя в кабинет г-на де Коммарена, слуги обнаружили графа на полу: он лежал, уткнувшись лицом в ковёр, и почти не подавал признаков жизни.Тем временем Ноэль вышел из особняка Коммаренов и, пошатываясь от головокружения, миновал Университетскую улицу.Ему казалось, что мостовая ходит ходуном у него под ногами, что дома кружатся. Во рту у него было сухо, глаза щипало, желудок то и дело сжимали спазмы.Но странное дело, в то же время он испытывал какое-то облегчение, пожалуй, даже подъем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119