Мейси стоял в стороне с револьвером в руке. Вид у него был самый беззаботный.
Судно, приблизившись к маяку, сбавило ход, повернулось против течения и бросило якорь в обычном месте, примерно за четыреста ярдов от скалы. С правого борта спустили на воду моторную лодку. Через несколько минут она отплыла. Лоу насчитал в ней двенадцать человек.
Моторка осторожно приближалась к скале. О том, чтобы причалить, не могло быть и речи – рифы были белыми от пены. Лодка медленно огибала башню. Люди в ней смотрели вверх на балкон, некоторые в бинокль. Человек, стоящий на носу, держал в руках рупор. Мейси помахал ему револьвером. Лодка подошла ближе, и человек поднял рупор.
– Это полиция, Мейси, – прокричал он. – Мы пришли за тобой. Брось револьвер в море и дай возможность смотрителям спустить нам канат… Слышишь?
Мейси сказал Лоу:
– Дай наш рупор…
Лоу сходил за ним в световую камеру. Он хотел передать его Мейси, но тот заставил его сначала положить рупор на пол и только после этого сам поднял его.
– Держись в стороне, малыш…
Одним глазом косясь на Лоу, Мейси облокотился на перила и пренебрежительно хохотнул в рупор.
Моторка продолжала объезд. Люди размахивали руками, указывая на уступ, на окна, на балкон. Полицейскому пришлось опустить рупор. Казалось, в лодке завязалась оживленная дискуссия… Потом моторка изменила направление и вернулась к судну. Некоторое время она покачивалась у борта. В бинокль Лоу видел, как люди жестикулировали… Опять дискуссия… Затем у шлюпбалки появились люди, и лодка была поднята на борт.
– Видел, малыш? – торжествующе подытожил Мейси. – Они ничего не могут сделать!
Лоу видел даже слишком хорошо – и не только потому, что на его глазах моторная лодка ушла, ничего не добившись. Он сознавал, что произойдет, еще раньше, когда Мейси впервые заявил, что хочет занять оборону и подольше продержаться на башне. Конечно, Робсон тоже сразу оценил ситуацию. Полиции же пришлось столкнуться с этой проблемой – как проникнуть в башню – только вчера. После их разговора с Мейси по телефону Лоу стало ясно, что они тоже не видят выхода из сложившегося положения. Иначе они не стали бы приводить столько аргументов, не употребляли бы такой примирительный тон. Если бы они могли контролировать ситуацию, они бы действовали… Итак, очевидно, что полиция пока ничего не может сделать, и, если решимости Мейси хватит надолго, какое-то время никто ничего не сможет изменить. Ни при каких обстоятельствах…
Проблема состояла в том, как подойти к скале. В обычную зимнюю погоду, примерно такую, как сейчас, был только один способ – поднять людей на маяк прямо из лодки. Для этого требовалась помощь тех, кто находился внутри башни. Так что этот путь сразу отпадает. Если повезет и море на короткое время успокоится, моторной лодке, может быть, удастся высадить людей прямо на скалу, но что потом? Только взорвав динамитом входную дверь, они смогут проникнуть внутрь. Любой, кто попытается приблизиться к двери по вертикальной лестнице, станет хорошей мишенью для Мейси. Ни одному нормальному человеку не придет в голову испробовать этот способ…
Спуск с вертолета столь же опасен. И здесь Мейси тоже был прав. Даже в прекрасную погоду, при отсутствии ветра не так-то просто высадить человека на балкон башни. Лоу видел раньше, как это происходит. Теперь же, под дулом револьвера, это равносильно самоубийству. Мейси просто застрелит человека, который будет спускаться…
Конечно, думал Лоу, у кого-нибудь на берегу может появиться выдающаяся идея. Они, должно быть, очень серьезно работают над тем, как высадиться на маяк. Но сейчас он не мог себе представить ни одного плана, который обещал бы успех. Дело в том, что башня Сверлстоун строилась как неприступная крепость и взять ее можно только штурмом с моря после предварительной бомбардировки. Но кто станет обстреливать маяк? Ведь это означает надолго вывести его из строя, не говоря уже о том, что придется пожертвовать жизнями двух смотрителей. Лоу верил, что никакие крайние меры использованы не будут. Очевидно, власти станут выжидать, надеясь преодолеть сопротивление Мейси, который в конце концов не выдержит и уступит. Как бы долго это ни продолжалось, они смогут взять его измором. Но как долго? До Рождества, сказал Мейси…
Это была мрачная перспектива…
Мейси объявил:
– Пора обедать, малыш.
Кивнув, Лоу отправился в нижнее помещение. Около спальни он задержался. Сегодня он еще не заходил сюда взглянуть на Хайнеса. Несмотря на все свои заботы, он не забывал о нем, как, похоже, это сделал Мейси. Он вошел в комнату. Мейси остался ждать у двери.
Хайнес не подавал признаков жизни. Лоу дотронулся до его руки. Она была холодной. И лоб тоже. Когда Лоу попытался поднять его руку, она не гнулась.
– Он умер, Мейси. Мейси проворчал:
– Не спешил он, да?… О'кей, лучше отнеси-ка его вниз и избавься от него.
Лоу посмотрел на Мейси и опять вернулся к Хайнесу. Внезапно ему в голову пришла мысль. Это ужасно, но, может быть, это тот самый случай…
– Я не смогу спустить его один, – сказал он Мейси.
– Ничего, сможешь… Разве не ты принес его сюда?
– Он окоченел, как столб, Мейси… Тебе придется мне помочь.
Мейси медленно вошел в комнату.
– Ну, накрой его тогда.
Не без труда Лоу завернул тело в одеяло.
– Что мне делать – взять за ноги и идти впереди?
– О'кей…
Лоу стал у ног Хайнеса, стараясь незаметно следить за револьвером. Мейси подошел к трупу… Было очевидно, что ему потребуются обе руки. Какое-то мгновение казалось, что он собирается положить револьвер в карман. Потом, хитро глянув на Лоу, он отступил назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53