Теор Реало уже побывал там. Председатель Совета взорвался:
– Вы полагаете, я этого не знаю? Да если бы этот проклятый альбинос не был невежественным фанатиком, ничего не смыслящим в психологии, разве он сунулся бы туда? Одному Богу известно, какой вред уже причинил этот идиот.
Воцарилось молчание. Помощник секретаря задумчиво постукивал ногтем по зубам.
– Не знаю, не знаю… Я должен это выяснить. И я не могу ждать долгие годы.
После ухода Марри председатель, кипя, повернулся к Бранду:
– Ну и как мы можем помешать ему отправиться в мир роботов, если ему захочется?
– Я не представляю, как он может сделать это без нашего позволения. Ведь не он же возглавляет экспедицию.
– Ах, не он? Вот что я хотел сказать вам, как раз когда он явился: после нашей высадки на Дорлисе сюда прибыло десять кораблей космофлота.
– Что?!
– Именно так.
– Но зачем?
– Этого, мой мальчик, я тоже не понимаю.
– Не возражаете, если я зайду? – вежливо осведомился Уинн Марри; Теор Реало испуганно взглянул на него, ото-рвавшись от бумаг, в полном беспорядке наваленных у него на столе.
– Входите. Сейчас я попробую расчистить для вас место. – Альбинос дрожащими руками сгреб груду бумаг с одного из стульев.
Марри сел и закинул ногу на ногу.
– Вы тоже получили здесь работу? – он кивнул на загроможденный стол.
Реало покачал головой и неуверенно улыбнулся. Почти автоматически он собрал документы в стопку и перевернул их текстом вниз.
За те несколько месяцев, что прошли со времени его возвращения на Дорлис вместе с сотней дипломированных психологов, он все больше ощущал, как его оттесняют от центра событий. Ему здесь больше не было места. Его единственная роль сводилась к тому, чтобы отвечать на вопросы о мире роботов, где никто, кроме него, не бывал. И даже в этом он чувствовал – или ему так казалось – неприязнь: почему он, а не компетентный специалист побывал на той планете?
Это было возмутительно. К тому же почему-то с ним всегда такое случалось.
– Простите? – Реало, задумавшись, не расслышал последние слова Марри.
– Я говорю: удивительно, что вас не привлекают к работе. Ведь именно вы первым сделали это открытие, не так ли? – повторил помощник секретаря.
– Да, – просиял альбинос. – Но дело ускользнуло из моих рук. Все происходит помимо меня.
– Но все-таки вы побывали в мире роботов.
– Теперь мне говорят, что это была ошибка. Я мог все испортить.
Марри поморщился:
– На самом деле их грызет то, что вы получили информацию из первоисточника, а они – нет. Не позволяйте этим ребятам с кучей ученых степеней заставить вас считать себя ничтожеством. Самоучка со здравым смыслом даст сто очков вперед специалисту, который не видит дальше собственного носа. Вы и я, – я ведь тоже, знаете ли, непрофессионал, – мы должны бороться за свои права. Кстати, не хотите ли закурить?
– Я не ку… Да, пожалуй, я возьму сигарету, спасибо, – Теор испытывал теплое чувство к своему длинноногому собеседнику. Он перевернул документы на столе и решительно, хотя и неумело, прикурил. – Двадцать пять лет. – Теор старательно выговаривал слова, давясь сигаретным дымом и стараясь не раскашляться.
– Не расскажете ли вы мне кое-что о планете роботов?
– Почему бы и нет. Только об этом меня обычно и спрашивают. Но не лучше ли вам обратиться к ним? Они, наверное, все уже разложили по полочкам. – Реало постарался отогнать от себя табачный дым.
– На самом деле они даже и не начинали. Мне нужна информация, не искаженная путаными толкованиями психологов. Во-первых, что за люди – или предметы? – эти роботы? У вас не найдется фотографии?
– Н-нет. Мне не хотелось их фотографировать. Но они не предметы. Они люди!
– Да? И они и выглядят, как… люди?
– Да, более или менее. Во всяком случае, внешне. Я привез микроскопические препараты их клеточной структуры. Они теперь у председателя Совета. Внутреннее строение совсем другое, знаете ли, гораздо более простое. Но, глядя на них, никогда не подумаешь. Они занятные – и симпатичные.
– Они устроены проще, чем другие формы жизни на планете?
– О нет. Планета крайне примитивна. И… и… – приступ кашля не дал ему договорить. Реало по возможности незаметно раздавил сигарету. – Их ткани были созданы на основе протоплазмы, знаете ли. Думаю, они и не подозревают о том, что они – роботы.
– Ну конечно, так и должно быть. А как у них с наукой?
– Не знаю. Мне ни разу не представилась возможность это выяснить. Там ведь все совсем иначе. Чтобы понять, что к чему, нужен был бы специалист.
– А машины у них есть? Альбинос удивился вопросу:
– Ну конечно. Множество, и самых разных.
– Города большие?
– О да!
Марри стал задумчивым.
– И они вам понравились. Почему? Реало резко поднял голову:
– Не знаю. Они просто симпатичные. Мне было с ними легко. Они мне не досаждали. Не могу сказать точно, в чем тут дело. Может быть, это потому, что дома мне всегда было трудно найти понимание, а роботы не такие зазнайки, как настоящие люди.
– Они дружелюбнее людей? – Н-нет. Так сказать тоже нельзя. Ведь они полностью меня так и не приняли. Я был чужаком, не знал их языка – по крайней мере вначале, ну и все такое прочее. Но, – глаза Теора неожиданно засверкали, – их я понимал лучше, чем людей. Мне проще было понять, что они думают. Я… только я не знаю почему.
– Хм-м… Еще сигарету? Нет? Ладно, пожалуй, пора на боковую. Уже поздно. Как насчет того, чтобы нам с вами сыграть завтра в гольф? Я более или менее привел в порядок поле. Теперь там можно играть. Приходите. Спорт помогает чувствовать себя настоящим мужчиной.
Марри с улыбкой попрощался, пробормотав себе под нос:
1 2 3 4 5 6 7