Эбло Раник суетился над сложной паутиной переплетений, в попытке еще раз заново все проверить. Лор Харидин помогал ему тем, что кусал себе ногти, безжалостно отгрызая их один за другим.
– Готово, – заявил наконец Раник и вытер платком пот со лба. – Бей его, не жалей!
Засветились ртутные лампы. Харидин задернул занавеси на окнах. В холодном тускло-красном свете Раник и Харидин с позеленевшими лицами внимательно наблюдали за сквидом.
Животное безостановочно двигалось. В жестком ртутном свете сквид казался тускло-черным.
– Врубай ток! – хрипло бросил Харидин.
– Никакой реакции? – проронил Раник, словно бы ни к кому не обращаясь. И тут же затаил дыхание, так как Харидин еще ниже склонился над сквидом.
– С ним что-то происходит. Мне кажется, он начал слегка светиться… или меня глаза подводят.
Свечение сделалось более отчетливым, казалось, оно отделилось от тела животного, образовав вокруг светящуюся оболочку. Томительно текли минуты.
– Он излучает какой-то вид радиации, можешь называть ее как угодно, и с течением времени этот процесс усиливается.
Ответа не последовало. Оба продолжали терпеливо наблюдать. Вдруг Раник испустил приглушенный вопль и с чудовищной силой вцепился в локоть Харидина:
– Взрывающиеся кометы, это еще что такое?
Светящаяся сфера неведомо как выбросила наружу псевдоподию. Маленький язычок коснулся покачивающегося папоротника, листья которого мгновенно побурели и завяли.
– Отключай ток!
Щелкнул выключатель, погасли ртутные лампы, сгустились тени, и экспериментаторы нервно переглянулись.
– Что это было?
Харадин покачал головой:
– Не знаю. Что-то определенно ненормальное. Я никогда раньше ничего похожего не видел.
– Но ты никогда раньше не видел и мнимых величин в уравнениях реакций, верно? К тому же я не думаю, чтобы это расширяющееся поле было какой-то неизвестной нам формой энергии…
Раник выдохнул со свистом и медленно отступил от бассейна со сквидом. Моллюск лежал неподвижно, но ухе половина папоротников в бассейне побурела и увяла.
Харидин с трудом дышал. Он сдвинул защитные очки.
Во тьме светящийся туманный шар распространился более чем на половину бассейна. Тоненькие подвижные щупальца тянулись к уцелевшим растениям, а одна змейка пульсирующей тенью перекинулась через стеклянный край бассейна и теперь ползла по столу.
От испуга Раник перешел на невразумительный хрип:
– Запаздывающая реакция! Ты не проверял ее на теорему Вилбона?
– Чего ради! – Харидина охватил приступ отчаяния, голова его тряслась. Теорема Вилбона не имеет смысла, если туда подставить мнимые величины. Надо было бы… Раник развил бешеную энергию. Выскочив из помещения, он тотчас вернулся с крохотной, пронзительно верещащей, похожей на белку зверушкой из собственной лаборатории. Бросил ее на стол, по которому ползла пульсирующая змейка, и линейкой пододвинул примерно на ярд.
Светящееся щупальце задрожало, очевидно, ощутило близость жизни каким-то жутковатым незрячим образом и сделало быстрый бросок. Маленький грызун издал последний вопль, означавший непередаваемую муку, затем замолк. Через две секунды от него осталась лишь съежившаяся шкурка.
Раник выругался и с отчаянным криком выронил линейку, так как святящееся щупальце, ухе более толстое, двинулось по столу в его сторону.
– Иди сюда! – распорядился Харидин. – С этим пора кончать. Он рывком расстегнул кобуру и выхватил поблескивающий хромом лазер. Острая тонкая игла пурпурного света ринулась вперед к сквиду и взорвалась с ослепительной беззвучной яростью на границе силовой сферы. Психолог выстрелил еще раз, передвинул рычажок, и образовался непрерывный пурпурный луч разрушения, который прекратился только тогда, когда иссякла энергия разрушения.
Но светящаяся сфера осталась неподвижной. Теперь она занимала уже весь бассейн. Папоротники превратились в мертвую бурую аморфную массу.
– Надо связаться с советом, – выкрикнул Раник. – Эта тварь совсем вышла из повиновения.

* * *

Растерянности не возникло – гуманоиды в своей массе просто не способны на панику, если не принимать во внимание полугениальных, полугуманоидных обитателей Солнечной системы, – и эвакуация с территории университета протекала спокойно.
– Один глупец, – заметил старый Мир Деан, ведущий физик Арктурианского университета, – способен задать столько вопросов, что на них не сможет ответить и тысяча мудрецов.
Он провел пальцем по своей жидкой бороденке и звучно фыркнул в знак презрения:
– Если проводить аналогию, то один космически глупый психолог способен заварить такую кашу, что ее не расхлебать и тысяче физиков.
Обелю ужасно захотелось оттаскать зарвавшегося физика за бороду. У него, конечно, было свое мнение насчет Харидина и Раника, но не увечному же физику позволять себе…
Появившаяся полная фигура Куала Унина, ректора университета, разрядила возникшее напряжение. Уинн задыхался, слова его перемежались с пыхтением.
– Я связался с Галактическим Конгрессом. Они пообещали эвакуацию всего Эрона в случае необходимости, – в голосе его появились умоляющие нотки. Неужели нельзя ничего больше сделать?
Мир Деан вздохнул:
– Ничего… пока. Этот сквид излучает особого вида псевдоживое поле радиации. Оно не носит электромагнитного характера – это все, что мы сейчас знаем. Его распространение не удалось остановить ничем из того, что мы перепробовали. Все виды нашего оружия неэффективны, потому что в пределах поля радиации обычные качества пространства-времени, как мне кажется, нарушаются. Ректор озабоченно покачал головой:
1 2 3 4 5 6 7