– Вы считаете, что ее не существует, потому что я не могу ткнуть в нее пальцем? – отпарировал Дьювал. – А где же гениальность Бенеша? Ведь мы находимся в мозгу. Покажите мне его гениальность.– Довольно! – сказал Грант.– Мы почти на месте! – крикнул Мичелз Оуэнсу. – Сверните в капилляр в обозначенной точке. Только влезьте в него.– Это внушает благоговейный страх, – задумчиво сказал Дьювал. – Мы не просто в мозгу человека. Здесь, вокруг нас, мозг научного гения, такого, которого я мог бы поставить в один рад с Ньютоном.Он замолчал на минуту, потом процитировал:…– Где статуя стоит Ньютона, С призмой и лицом безмолвным.– Навеки в мрамор воплощенный разум…Грант вклинился почтительным шепотом:…Неведомое море мысли бороздящий.Оба на мгновение умолкли, а потом Грант сказал:– Вы считаете, Вудсворд когда-либо думал об этом или мог подумать, когда говорил о «неведомом море мысли»? Это ведь буквально море мысли, не правда ли? И неведомое к тому же.– Я никогда не думала, что вы любите поэзию, Грант, – сказала Кора.Грант кивнул.– Только мускулы, никакого мозга. Вот кто я.– Не обижайтесь.– Когда вы кончите бормотать стихи, джентльмены, – сказал Мичелз, – посмотрите вперед.Он указал пальцем. Они снова были в потоке крови, но красные кровяные тельца (с голубоватым оттенком) двигались не в каком-то определенном направлении, а лишь слегка дергались под воздействием Броуновского движения. Прямо впереди была какая-то тень.Лес ветвей был виден через прозрачные стеки капилляра, по каждой пряди, по каждому прутику бежала своя искра; но теперь медленнее.После какого-то момента искры исчезли совсем.«Протерус» остановился. Секунду или две было тихо, потом Оуэнс негромко сказал:– Я полагаю, мы у цели?Дьювал кивнул.– Да. Тромб. 17. Тромб – Обратите внимание, как нервные процессы заканчиваются у тромба, – сказал Дьювал. – это видимое доказательство повреждения нерва, возможно, необратимого. Я не могу поручиться, что мы сможем помочь Бенешу, даже если удалим тромб.– Хорошая мысль, доктор, – насмешливо заметил Мичелз. – Это оправдывает вас, не так ли?– Заткнитесь, Мичелз, – сказал Грант холодно.– Надевайте плавательный костюм, мисс Петерсон, – сказал Дьювал. – это нужно сделать немедленно. Выверните костюм наизнанку. Антитела уже сделались чувствительными к его наружной поверхности, а они могут тут появиться.Мичелз криво улыбнулся.– Не беспокойтесь. Слишком поздно.Он указал на отметчик времени, который как раз поменял показания с семи на 6.– Вы не сможете провести операцию за такое время, которое позволит нам добраться до того места в яремной вене, откуда нас должны извлечь. Даже если вы успешно удалите тромб, деминиатюризация застанет нас прямо здесь, и это убьет Бенеша.Ни Дьювал, ни Кора не прекратили одеваться.– Ну, тогда ему не будет хуже, чем если бы его не оперировали, – сказал Дьювал.– Ему – нет, но нам – да. Мы сначала будем увеличиваться очень медленно. Возможно пройдет целая минута, прежде чем мы достигнем такого размера, который привлечет внимание белых кровяных телец. А вокруг этого поврежденного места их миллионы. Мы будем поглощены.– Вот как?– Я сомневаюсь, сумеет ли «Протерус» задержать физическую нагрузку, создаваемую давлением пищеварительной капсулы внутри белого тельца. Ни в нашем миниатюризированном состоянии, ни после того, как корабль и мы уже выйдем наружу. Мы будем продолжать увеличиваться, но когда достигнем нормального размера, то окажемся раздавленными. Вам лучше уйти отсюда, Оуэнс, и поспешить к месту извлечения как можно скорее.– Обождите, – раздраженно прервал его Грант. – Оуэнс, сколько времени у нас займет возвращение к месту извлечения?– Две минуты, – резко ответил Оуэнс.– Следовательно, у нас остается 4 минуты. Может быть больше. Деминиатюризация через 60 минут не является лишь осторожной оценкой? Можем ли мы остаться в миниатюризированном состоянии дольше, если поле удержится немного дольше, чем ожидалось?– Может быть, – решительно сказал Мичелз, – но не обманывайте себя. На минуту больше. Две минуты во внешнем мире. Мы не можем обойти принцип неопределенности.– Хорошо 2 минуты. А можем ли мы миниатюризироваться дольше, чем мы рассчитываем?– Это может занять минуту или 2, если нам повезет, – сказал Дьювал.– Из-за случайного характера структуры нашего мира, – вставил Оуэнс.– Если нам повезет, если все, что нам может помешать…– Но только минута или две, – сказал Мичелз. – В лучшем случае.– Хорошо. У нас будет 4 минуты, может быть, 2 минуты лишних, плюс, может быть, минута медленной деминиатюризации, прежде чем мы причиним вред Бенешу. Это 7 минут нашего длительного искаженного времени. Идите, Дьювал.– Все, чего вы достигнете, вы, сумасшедший дурак, это то, что вы убьете Бенеша и нас вместе с ним! – заорал Мичелз. – Оуэнс, переправляйте нас в место извлечения!Оуэнс заколебался.Грант быстро подскочил к лестнице и поднялся в купол к Оуэнсу.– Выключите энергопитание, Оуэнс, – тихо сказал он.Палец Оуэнса двинулся к выключателю и завис над ним. Но рука Гранта двигалась быстрее, и он решительным движением перебросил его в положение «ВЫКЛ».– А теперь спускайтесь. Пошли вниз. Все это заняло несколько секунд, и Мичелз, наблюдавший за ними с открытым ртом, был сильно поражен, чтобы сдвинуться с места.– Какого дьювола вы это сделали? – спросил он.– Корабль останется здесь, – сказал Грант, – пока не закончится операция. А теперь, Дьювал, идите.– Захватите лазер, мисс Петерсон, – сказал Дьювал.Теперь они оба были в плавательных костюмах. Кора была вся в рубцах и буграх.– Я должна удивительно выглядеть, – сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68