- И у вас нет никаких документов?
- Гм-гм, - незнакомец начал шарить по карманам, чувствуя себя до крайности глупо. - Об этом я как-то не подумал, - пробормотал он. Он достал пачку сигарет, грязный носовой платок, очки, какие-то предметы, которые ему ни о чем не говорили, и, наконец, бумажник, набитый деньгами. - Может быть, здесь что-нибудь?
Врач быстро просмотрел его содержимое.
- Деньги у вас, безусловно, были... М-м-м, никаких документов, одни письма. Л. Х. Ага, вот оно: визитная карточка. - Он передал ее незнакомцу вместе с бумажником и довольно улыбнулся. - Вы, без сомнения, мой коллега, доктор Лертон Хейнс. Это вам о чем-нибудь говорит?
- Ни о чем совершенно. - Обладать именем в известном смысле было приятно. Однако ничего другого при виде визитной карточки он не испытал. И для чего у него с собой очки и сигареты, если ему не нужно ни то, ни другое?
Врач усиленно рылся в книгах и выудил наконец какой-то том в грязном красном переплете.
- Кто есть кто, - пояснил он. - Посмотрим. Гм-гм! Ну вот. Лертон Хейнс Р., М. Д. Странно, я думал, вы моложе. Исследования в области лечения раковых заболеваний. Родственники отсутствуют. Адрес наверняка того дома, который вы помните. Суррей. Дейнсвиль. Хотите взглянуть?
Он передал книгу, и незнакомец - или Хейнс - внимательно пролистал ее, не найдя, впрочем, ничего нового по сравнению с тем, что уже было сказано, за исключением того, что ему было 42 года. Он положил книгу на стол и, достав из бумажника деньги, оставил их на видном месте.
- Благодарю вас, доктор Ланэхан. - Было очевидно, что ничем больше врач помочь ему не может, к тому же запах комнаты и человека вызывал у него удушье; он явно страдал аллергией на запах других людей. - О ране на голове не беспокойтесь - она неглубокая.
- Но...
Хейнс пожал плечами и, изобразив на лице улыбку, открыл дверь и вновь оказался на улице. Чувство щемящего беспокойства исчезло, сменившись глубоким унынием, и он понял, что миссия его провалилась.
Они знали так мало о врачевании, хоть и старались изо всех сил! Вся история медицины пронеслась перед мысленным взором Хейнса с ее поразительными успехами и безнадежными поражениями, и он понял, что даже его случай находится за гранью их понимания. Это прозрение, как и обретение речи, было полной загадкой; его осенило после долгого и мучительного напряжения, в тот самый момент, когда он смотрел на врача, и вслед за этим пришло отупляющее чувство провала. Тем не менее это не было заключение врача-онколога, скорее он мыслил категориями обычного лечащего врача.
Ответ напрашивался сам собой, но был слишком невероятен, чтобы в него можно было поверить! О существовании телепатов подозревали, но не таких, которые могли бы с одного взгляда извлечь из глубин памяти целые страницы когда-то прочитанных книг. Нет, это еще неправдоподобнее, чем внезапное пробуждение к жизни отдельных участков памяти, вызванное видом этих двух людей, встретившихся на его пути.
На углу он остановился, томимый чувством безысходной тоски, устало размышляя о постигшей его неудаче. Увидев в нем возможного покупателя, к нему подбежал мальчишка-газетчик.
- Свежие "Новости дня"! - забормотал он привычную скороговорку. "Сенсация" и "Курьер"! Все об ужасном крушении поезда! Газету, мистер?
Хейнс вяло пожал плечами:
- Не надо!
- Блондинка убита в ванне, - разносчик пытался соблазнить покупателя. - Все о ракете, летящей на Марс! - Он всячески старался найти уязвимое место.
Однако этот невнятный жаргон едва доходил до сознания Хейнса. Он уже двинулся на другую сторону, усиленно растирая виски, как вдруг новый мощный импульс безжалостно толкнул его назад к продавцу газет. Нашарив в кармане какую-то мелочь, он бросил пять центов на стопку газет и, оставив без внимания протянутую руку, взял номер "Сенсации".
- Козел! - Мальчишка вслух выразил свое мнение и бросился подбирать деньги.
На первой странице этой жалкой газеты уже не было фотографии, и Хейнс нашел нужное ему сообщение с некоторым трудом. "Ракета на Марс отправляется в среду" - заголовок был набран стандартным крупным шрифтом, а под ним располагался текст на три четверти колонки. "Первый полет человека на Марс состоится в срок", - заявил сегодня репортерам Джеймс Оглеторп. Скепсис ученых не поколебал бизнесмена, он претворяет свои планы в жизнь: как и задумано, его экипаж вылетит на Марс в среду, 8 июня. Строительство закончено, двигатель проходит последние испытания".
Хейнс бегло просмотрел всю страницу, отмечая наиболее характерные детали. Автор был довольно сдержан, однако его ироничные замечания снабдили Хейнса всей необходимой ему информацией. Ракета вполне может взлететь; люди подошли наконец вплотную к покорению других планет. И ничего о существовании какой-нибудь другой ракеты. А это значит, что та, другая, должно быть, строилась втайне, в безнадежной попытке опередить Оглеторпа.
Но все это не имело значения. Важно было расстроить все эти планы! Ни в коем случае не должны люди совершить этот полет! Это решение было нелепо, но к нему не годились мерки простого здравого смысла. Его долг состоял в том, чтобы не допустить подобного полета, и обсуждению это не подлежит.
Он быстро вернулся к газетчику и хотел уже было тронуть его за плечо, но почувствовал, как протянутая рука дернулась, стараясь избежать контакта. Мальчишка, видимо, уловил это движение.
- Вам газету? - оживленно начал он, быстро повернувшись и еще не узнавая незнакомца. - А-а... это вы. В чем дело?
- Откуда идет поезд на Нью-Йорк? - Хейнс вытащил из кармана двадцать пять центов и бросил монету на пачку газет.
1 2 3 4 5 6 7