Третья пара имела существенные отличия и свисала с той части тела, которая у человека называлась бы грудной клеткой. Кожа его была твердой, блестящей и бугристой, а в лице присутствовало что-то чужое, бычье. При этом он не был откровенно отвратителен и даже прикрыл одеждой нижнюю часть тела, дабы не смущать пригласивших его людей.
– Миссис Смоллет, - произнес доктор, - я ценю ваше гостеприимство гораздо выше, чем могу выразить средствами вашего языка. - При этом гаукинянин поклонился, и передние конечности на мгновение коснулись пола.
Роуз знала, что этот жест на планете Гаукина означает благодарность. Больше всего ее радовало, что он неплохо изъясняется по-английски. Строение рта и отсутствие резцов придавали присвист всем шипящим звукам.
– Мой муж придет с минуты на минуту, - сказала она. - Тогда мы сядем есть.
– Ваш муж? - В течение некоторого времени гость молчал, потом добавил: - Да, конечно.
Роуз пропустила его замечание мимо ушей. Среди пяти населяющих обозримую галактику мыслящих рас существовал постоянный источник взаимного непонимания. Он касался половой жизни и сопутствующих ей социальных институтов. Так, например, понятие жены и мужа существовало только на Земле. Прочие расы могли осознать его только на интеллектуальном уровне, на эмоциональном это не удавалось никому.
– Я посоветовалась насчет меню с сотрудниками нашего института, сказала она. - Надеюсь, вы не будете сильно разочарованы.
Гаукинянин стремительно заморгал. Роуз вспомнила, что это означало крайнее изумление.
– Белки, конечно, вещь полезная, дорогая миссис Смоллет, ответил он, - но все, чего мне не хватает в вашей пище, я прихватил с собой в форме концентратов.
Белки действительно были полезны, и Роуз ни секунды не сомневалась в истинности этого утверждения. За диету гостя она переживала чисто формально. Открытие жизни на других планетах позволило вывести интересную закономерность. Несмотря на то, что в основе жизни могли лежать не белковые и даже не углеродные соединения, все цивилизации имели исключительно белковое происхождение. Это означало, что каждая из пяти форм разумной жизни могла продержаться достаточно долго на пище других четырех.
Роуз услышала, как Дрейк вставил ключ в замочную скважину, и невольно напряглась.
Надо признать, вел он себя правильно. Решительно войдя в комнату, Дрейк без колебаний вытянул руку в сторону гаукинянина и громко произнес:
– Добрый вечер, доктор Толан.
Гаукинянин вложил в его ладонь огромную и неуклюжую с виду переднюю конечность, и они вроде бы как пожали друг другу руки. Роуз уже прошла через подобную процедуру и знала жутковатое ощущение, которое испытывает человек, дотрагиваясь до руки гаукинянина. Кажется, прикасаешься к чему-то шершавому, сухому и горячему. Соответственно, сообразила она, гаукинянину их руки должны казаться холодными и скользкими.
Пока совершался ритуал приветствия, Роуз воспользовалась случаем и внимательно рассмотрела конечность пришельца, являвшую собой великолепный пример конвергенционной эволюции. Морфологическое развитие пошло по совершенно иному, по сравнению с человеческой кистью, пути, и тем не менее определенное сходство было налицо.
Пальцев было четыре, большой отсутствовал. Каждый палец состоял из пяти независимых шарнирных суставов. Таким образом, отсутствие большого пальца компенсировалось способностью имеющихся пальцев изгибаться наподобие щупалец. Наиболее же интересным ей как биологу показалось то, что каждый палец заканчивался крошечным рудиментарным копытцем, неразличимым для глаза любителя. Совершенно ясно, что некогда эти копытца использовались для бега, как руки людей были изначально приспособлены для лазания по деревьям.
Дрейк достаточно дружелюбно поинтересовался:
– Не испытываете ли вы каких-либо неудобств, сэр?
– Что вы, - откликнулся гаукинянин. - Ваша супруга чрезвычайно предусмотрительна.
– Не желаете ли выпить?
Гаукинянин не ответил, но взглянул на Роуз, слегка наморщив лицевые мышцы, что выражало определенную эмоцию, содержание которой было ей, к сожалению, незнакомо.
Она нервно произнесла:
– На Земле существует обычай пить жидкости, содержащие этиловый спирт. Они оказывают на нас стимулирующее воздействие.
– О, понятно. Боюсь, что мне придется отказаться. Этиловый спирт весьма отрицательно повлияет на мой метаболизм.
– На землян он действует точно так же, - кивнул Дрейк. - Не возражаете, если я выпью?
– Разумеется, нет.
Проходя к серванту, Дрейк оказался очень близко от Роуз, и она уловила только одно слово.
– Боже! - произнес он сдавленным шепотом, умудрившись, однако, поставить в конце семнадцать восклицательных знаков.
Гаукинянин за столом стоял. Управляясь с приборами, пальцы его совершали чудеса ловкости. Роуз старалась не смотреть, как он ест. Каждый раз, когда гаукинянин закладывал в широкий безгубый рот пищу, ей казалось, что лицо его треснет. При жевании огромные челюсти двигались из стороны в сторону. Это лишний раз доказывало, что их гость произошел от копытных животных. Она поймала себя на том, что пыталась представить, как, оставшись наедине, гаукинянин начнет пережевывать собственную отрыжку. Потом она с ужасом подумала, что произойдет, если подобная мысль придет в голову ее мужу. Дрейк, тем не менее, воспринимал происходящее довольно спокойно.
Он даже поинтересовался:
– Полагаю, доктор Толан, цилиндр на вашем боку содержит цианистый калий?
Роуз вздрогнула. Цилиндр вообще ускользнул от ее внимания. Плоский, полукруглый металлический предмет, похожий на флягу для воды, помещался на боку гаукинянина и был наполовину скрыт складками одежды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15