.. Но вести себя так, как она, могут разве лишь дикари, живущие в хижинах в недоступной глуши, а не люди, подчиняющиеся законам совести и справедливости… И высшая справедливость вмешалась в трагический ход событий…А в каком положении оказался бы я, если бы судьбой был предначертан иной поворот?..Смог бы я выдать Элен в руки полиции?.. А смог бы оставить тело Евы в ее когтях?..Трагический конец Элен не вызывал во мне слишком добрых к ней чувств.Любил ли я ее?.. Теперь я в этом сильно сомневался.Увиденная в таком неожиданном свете, связь наша представлялась мне искусственной, а ее счастливое продолжение — маловероятным.Элен взволновала меня?.. Очаровала?.. Я пережил с ней чудесные мгновения?..Но разве это любовь? * * * Рассвело. Запели птицы. Я встретил утро с облегчением. Я услышал, как встала Амелия. Каждое утро, просыпаясь, она кашляла и, одеваясь, разговаривала сама с собой. Мне казалось, это были проклятия…Она спустилась вниз. Я закрыл глаза, чтобы лучше представлять, где она сейчас находится.На втором этаже она удивленно вскрикнула. Несколько раз на все лады позвала Элен. Затем, пожалуй, спустилась на первый этаж, потому что больше я ее уже не слышал.И тут, измученный, я уснул сидя в кровати. * * * Спал я лишь несколько минут, но этот короткий сон освежил меня.Когда я умылся и почистил зубы, Амелия постучалась в мою дверь. Прежде чем крикнуть ей, чтобы она входила, я всунул свои расквашенные ноги в тапочки.Можно сказать, она впервые «нанесла мне визит». Враждебность на ее сморщенном лице сменилась тревогой.— Вас прислали справиться обо мне? — совершенно спокойно спросил я и понял, что отменно владею собой.— Нет, совсем нет…— Так что же? Кажется, вы чем-то обеспокоены?— Да. Мадемуазель Элен исчезла.Я даже нашел в себе силы рассмеяться:— Исчезла! Вот еще история… Да она занимается как всегда гимнастикой.— Нет!— Значит, гуляет…— Нет!Амелия просто пронизывала меня этими своими «нет», такими же острыми, как и ее взгляд.— Почему вы так уверены, Амелия?— Ее спортивный костюм в комнате… Одежда также… Она, должно быть, вышла из дома в одной ночной рубашке… А в коридоре я нашла ее туфлю… И свет в доме всюду был включен…— Ну и ну!.. А мадемуазель Ева?— Она спит. Никак не могла ее разбудить… Наверное, она опять пила свое снотворное.— Давайте спустимся вниз, посмотрим. На втором этаже я стал открывать все двери и заглядывать в каждую комнату. Я чувствовал, что играл хорошо и все больше отводил от себя подозрения старухи.— Никуда не уходите отсюда, — сказал я ей, — я выйду поищу ее вокруг дома.Вскоре я направился к еловому лесу. Ночью я мог оставить там какие-нибудь следы своего пребывания, и теперь представился подходящий момент позаботиться о том, чтобы их не было.Походив, я нашел на кусте свой носовой платок и с облегчением снял его.Я не осмеливался слишком близко подходить к железной дороге — боялся, что меня могут заметить.Через час я вернулся в дом. Там уже был полицейский и служащий железной дороги. Они разговаривали с Амелией.Я понял: расследование началось. * * * — Вы ее родственник? — спросил у меня полицейский.— Почти что. — Я был женихом мадемуазель Элен Лекэн.— Она погибла! — сказала мне убитая горем Амелия, Полицейский и железнодорожник рассказали мне об «ужасном несчастье» с большой осторожностью, щадя меня.Я отреагировал соответствующим образом.— Самое удивительное, — сказал полицейский, — что она шла по дороге в одной ночной рубашке… Она что, лунатиком была?Я повернулся к Амелии, ожидая, что та ответит. Полицейский повторил еще раз вопрос, но служанка лишь пожала плечами:— Когда маленькая была, да… Но потом — никогда… Полицейский оказался философом.— Следователь разберется, — сказал он. Наконец полицейский и железнодорожник ушли.Мне стало несколько не о себе, когда я остался один с Амелией. Старуха действительно, как я уже сказал, была просто убита горем, и я не знал, что и сказать ей. Я уже хотел было заплакать, как и она; не так для вида, как для того, чтобы стало легче, но не вышло.Амелия подошла ко мне совсем близко.— В тот день, — сказала она, — когда вы ступили на порог этого дома, несчастье поселилось в нем. Она плакала, но взгляд у нее был жестким.— Согласен с вами, Амелия…— Эти девчушки были без ума от вас… Они.. Она вдруг запнулась. Я с тревогой стал ждать продолжения. Может, она о многом догадывается?— Они уже не любили друг друга, как раньше. Я просто уверена, что бедняжка Элен покончила с собой! Она знала, что потеряет из-за вас сестру, и не могла с этим смириться!Рыдая, она уже задыхалась.— Вы посланец дьявола! — бросила она мне в лицо, глядя на меня ненавидящими глазами, и рухнула на диван.Я поднялся наверх в комнату к Еве — хотел разбудить ее. Она спала все тем же мертвым сном. Я снова, как и в прошлый раз, дал ей понюхать нашатырный спирт. Она приоткрыла глаза.— Вы меня слышите, Ева?Она сделала какое-то легкое движение головой, которое, по-видимому, означало утвердительный ответ.— Не засыпайте, подождите…Я пошел в ванную комнату и взял в аптечке макситон. Дал ей еще немного, положил на лоб мокрое полотенце.Постепенно Ева стала приходить в себя. Через пять минут ей уже не хотелось спать.— Я опять наделала глупостей? — шепотом спросила она.— Нет, Ева…Я сел на кровать и гладил ее чудесные волосы.— Мне нужно сообщить вам очень печальную весть… Она насторожилась, но все же молчала.— Ужасную вещь… — Я никак не мог начать. Она посмотрела на пустую кровать Элен.— Элен?Я кивнул:— Она… Она ушла? Любопытное предположение!— В каком-то смысле да, Ева, она ушла…— Умерла?!— Да.Ева закрыла глаза. Губы у нее совершенно побелели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28