., внешним миром…Элен замолчала. Слезы текли по ее пылающим щекам. А она и не чувствовала их…В одно мгновение я все понял… Они никогда не знали настоящей, шумной и теплой жизни внешнего мира… Вот почему так привязались они вдруг ко мне… Ко мне — человеку, представлявшему в их глазах весь остальной мир…— А потом заболела Ева, — добавила Элен.— Без меня ты бы имела свой шанс, — тихо сказала Ева. — Я об этом часто думаю, ты ведь знаешь… Моя каталка у тебя на шее, жертвовать собой…Я сел — не выдерживал больше горечи их признаний. Устал.— Хорошо, слушайте… Они замолчали.— Хорошо, я останусь здесь еще на какое-то время… Но лишь при условии, что найду себе место…— Спасибо, — прошептала Элен.— Место, — чуть ли не проворчала Ева, — это нетрудно, я предлагаю вам…— Место садовника? — перебил я.— Нет, секретаря… Мы будем вместе писать книгу… Сколько вы хотите?..На лице у Элен была невыносимая мука. Она не могла не соглашаться часто с сестрой и поэтому просто отворачивала глаза со смиренным видом.— Несмотря, на все ваше состояние, Ева, я слишком дорог. Не по вашим средствам… Хорошо, я выйду. До вечера.Я ушел, не сказав больше ни слова. * * * Мне стало лучше оттого, что я почувствовал снова дыхание улиц, моря, пестрой толпы купальщиков. Обстановка в доме скверно действовала на меня. Излишне расслабляла. Даже деморализовала. Я почувствовал, что не смогу оставаться в нем долго, — нервы не выдержат.У меня в кармане и су завалящего не было, но это не слишком пугало. В отличие от однообразной жизни сестер Лекэн, моя казалась мне богатой надеждами, и я уже совершенно не понимал, отчего же хотел покончить с собой позавчера.Я шел маленькими улочками. Раскаленный асфальт, раскаленные стены и крыши домов. Воздух был совершенно неподвижен, и небо казалось белым. По дороге ротозейничал. Наконец нашел затерявшееся в скалах уединенное местечко. Лег, вытянулся, подложив руки под затылок, и слушал, как постепенно убаюкивает меня шумное море…В полдень я почувствовал голод. Захотелось вернуться в мое новое прибежище, но сдержала элементарная мужская гордость. Я стал думать о своем положении. Когда я говорил о том, что должен «найти здесь место», то это больше означало благие пожелания.Я не представлял, какое место меня устроит. Не могу же я, конечно, забыть о самолюбии и сдавать напрокат велосипеды или подсоблять в ресторане?!У меня было какое-никакое образование, и я сносно говорил по-английски. Точнее, кое-как говорил. Теперь я понимал, как опрометчиво поступил, покинув столицу. В Париже любой человек может «найти свою дыру». Нужно ожесточиться и вступить в схватку. Но вот в этой стране каникул… * * * Внезапно я услышал, что на дороге остановилась машина и сигналит. Это был американский автомобиль. Я сложил руку козырьком — солнце слепило глаза, — я увидел за рулем Элен. Я встал, обрадовавшись возможности снова увидеть ее, — тем более одну.На ней был голубой костюм — этот цвет так шел ей… Взгляд у нее был очень довольный.— Я так и думала, что вы здесь, — тихо сказала она.— Но почему?— А куда может пойти человек без денег, если не на берег моря?— Логично, мисс Шерлок Холмс!Мне было очень приятно, что она застала меня на месте преступления — в полном ничегонеделании. Теперь меня всегда можно будет пощипать за хвост по поводу моих так называемых поисков работы…— Видите ли, — буркнул я, — я теперь на песке, то бишь, оглянитесь вокруг, почти на мели — в полном смысле этого слова!Я вдруг посмотрел на нее с неприязнью, думая, не она ли была той самой ночной психопаткой. У меня даже холодок пробежал по спине.— Почему вы смотрите на меня такими злыми глазами? — удивилось она.— Я.., я думаю Элен.— Интересно, о чем?Я смотрел ей прямо в глаза, можно сказать, «вставился в ее рассудок».— Я думаю, не вы ли это были той самой ночной женщиной…— Которая сбила вас?— Да, той, которая.., сбила меня, Элен! Она даже не моргнула. Ни один мускул на лице не дрогнул. Глаза ее оставались чистыми и грустными.— А вы упрямы… Я ведь уже сказала вам, что никогда не выезжаю ночью. И потом, вы что, серьезно, можете себе представить, что я, сбив человека, могу убежать? Ну и мнение у вас обо мне, Виктор!— Простите меня… Воображение… Где вы были все это время сегодня, Элен?— Искала вас…— Искали меня?!— Да, искала вас!— Нет, я не могу понять, что происходит. Объясните, Элен, пожалуйста.Ничего не ответив, она вышла из автомобиля. На ней были туфли без каблука, из голубой кожи. Она сделала несколько шагов по песку и уселась на скале.— У моей сестры бывает глубокая депрессия. Это часто у нее происходит, но чтобы так сильно, как сейчас, — никогда. Мне кажется, это ваше появление так на нее повлияло.— Мое появление? Элен кивнула головой.— Ну вот, вы сами видите, — развел я руками, — мне нужно исчезнуть. Но все-таки, что ей мое присутствие?!— Неужели вы еще не понимаете, Виктор, что она влюбилась в вас с первого взгляда?Я вдруг почувствовал, как что-то мерзкое подступило к горлу. Мысль о такой близости показалась мне подобной мысли о кровосмешении…— В таком случае мне нечего колебаться. Я исчезну на четвертой скорости. Элен посмотрела на меня презрительно:— А вы не очень сострадательны, господин Менда!— Но есть сострадание невозможное, мадемуазель Лекэн!Какое-то время она оставалась задумчивой, потом вдруг улыбнулась.— Какая удивительная у нас встреча, — прошептала она. — С тех пор, как вы переступили порог нашего дома, мы не можем и десяти слов произнести, чтобы не бросить друг другу в лицо что-нибудь обидное.— Правда, наши отношения сразу не очень заладились…Мы замолчали. Но Элен оставалась сидеть на месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28