Это так?
Она улыбается, как монсавонская телка.
– Спорю, в вашей комнатке есть мыши, – продолжаю я. – Дайте мне ключ, и я их распугаю рассказом о толстом злом коте. Таким образом, вы сможете спокойно спать у меня на плече...
Она смотрит на меня с неуверенным видом девицы, которой незнакомый парень предлагает заняться любовью. Они все так смотрят: умные и глупые, старые и молодые, добродетельные и потаскушки. Этот взгляд означает: «Ты искренен или замышляешь что-то другое?» Когда бабы останавливают его на вас, самое время принимать ангельский вид, можете мне поверить.
За свою жизнь я трахал разных баб, от Мисс Европы до торговки рыбой, что позволило мне стать спецом в области прикладной психологии и разработать планы атак...
Мои глаза становятся нежно-бархатными, как крем «шантийи». Милашка немедленно наклоняется, берет свою сумочку и достает из нее ключ.
Я протягиваю руку, и она кладет ключ в мою ладонь, как в атласный футляр.
– Дверь в глубине коридора, слева, – шепчет она. – Вы будете вести себя благоразумно?
Я торжественно обещаю, хотя невероятно хочется заржать.
Будьте благоразумным! Они все это говорят... Отметьте, что говорят они это обычно, когда вы заперли дверь комнаты и начинаете располагаться.
Ох уж эти целомудренные девочки!
Я ласково похлопываю ее по щечке и возвращаюсь в бар.
Для придурков, неправильно понявших смысл моих слов и действий, скажу: минутку! Я совершенно не собираюсь обольщать мадемуазель Гардероб, но мне хочется поподробнее узнать о «Грибе», узнать его историю, маленькие тайны... Изучить расположение помещений... Короче, если я сумею взяться за дело, то через пару часов узнаю все, что относится к этому заведению.
Я прошу у бармена голландское пиво, потом двойной коньяк, расплачиваюсь и выхожу.
Снаружи зазывала продолжает расхаживать, бормоча рекламный текст, который никто не слушает.
Когда он вернется домой, его благоверной придется оттаивать его в горячей ванне.
– Что, – спрашиваю я, – дирекция жмется? Не дает согревающего?
Он грустно улыбается.
Это жалкий тип, бедняга, которому не повезло в жизни. Представляете, да? Тип, чей отец крепко поддавал и крепко лупцевал его в детстве. Тип, который всегда всюду приходит последним и получает одни крошки. Я угощаю его сигареткой. Он берет ее и благодарит меня так, будто я принес ему контракт на главную роль в голливудском супербоевике.
– Паршивая погода, а? – продолжаю я.
Эта фраза всегда годится для начала разговора.
– Угу, – соглашается он.
Его пробирает дрожь от одной мысли, что термометр опускается со скоростью жетона в телефоне-автомате.
– Давно ты тут пашешь?
– С несчастного случая...
Он поднимает левую руку, и я вижу, что на ней нет кисти.
– Мотоцикл... – объясняет он. – Раньше я был артистом... Комические интермедии... Это быстро вышло из моды...
Так я и думал: жизнь подложила этому парню свинью.
– Западло оставлять тебя за дверью в такую погоду, – говорю я.
– Такая работа...
– Как зовут хозяина этого кабака?
– Шварц...
Если вы думаете, что я подпрыгиваю от удивления, то сильно ошибаетесь. Я уже был готов к этому.
– Он живет тут?
– Да.
Секунду поколебавшись, я достаю из кармана фотографии Хелены.
– Слушай, ты мне кажешься надежным парнем, и я сделаю тебе одно признание... Я некоторое время схожу с ума по одной кошечке. Я знаю, что она тут часто бывает. Понимаешь, я потерял ее след и буду очень благодарен тому, кто поможет мне ее найти.
Я сую снимки ему под нос. Он их добросовестно изучает.
– Никогда не видел.
– Точно? Посмотри повнимательнее.
Он подходит к неоновой вывеске и продолжает осмотр.
– Нет. Вы знаете, в наше время все красотки более или менее похожи.
– Представь ее себе блондинкой, – прошу я. Он напрягает воображение, от чего его мозги хрустят, как сухие ветки под ногой.
– Блондинка... – шепчет он. – Блондинка... Блондинкой она, может быть, мне что-то напоминает. Подождите... Да, кажется, я ее здесь видел... Но я могу ошибаться. Я не очень хорошо знаю персонал. Ваша девочка входила в труппу? Я не отвечаю. Размышляю... Методично размышляю.
– Держи, приятель, – говорю я и кладу ему в руку десятку, – выпей грога за мое здоровье.
Я перехожу через улицу и захожу в бар позвонить патрону.
– Вы видели ваших топтунов, босс?
– Они здесь, – отвечает он. – Утверждают, что Хелена по вечерам выходила крайне редко. За весь период их наблюдения она ни разу не ездила в номера на улице Курсель. Никогда не встречалась с мужчинами... Что вы на это скажете?
– Что все идет нормально.
На этот раз я говорю совершенно искренне.
– Кстати, – добавляет он, – мы узнали, на каком языке говорила Хелена в комнате...
– Правда?
Я улыбаюсь, потому что еще раз убедился в упрямстве патрона.
– На румынском, – говорит он.
– Хорошо
– Вам это что-то дает?
– Немного. Какое подданство было у Хелены?
– Английское, как у профессора...
– Странно, вы не находите? Разве что она выросла в Румынии.
– У вас есть что-нибудь новенькое?
– Есть. Я нашел Шварца.
Он вскрикивает. Надо думать, он просто обалдел, потому что этот человек умеет сохранять хладнокровие.
– По крайней мере я получил о нем точные сведения он хозяин «Гриба».
– Отлично... Какая у вас программа?
– Не торопить события Буду действовать осторожно: нужно не только арестовать убийцу, но и освободить профессора. Кстати, планы ракеты по-прежнему остаются в сейфе?
– Нет, сейф пуст.
– До скорого, шеф.
– До скорого, Сан-Антонио
Если бы я мог знать, что со мной произойдет!
Глава 11
Я снова пересекаю шоссе, но на этот раз в «Гриб» не захожу, а иду по боковой улице, сжимая в руке ключ, переданный мне малышкой Гардероб.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30