Разгадка содержится в одной из партий. Или в сценических указаниях. Что-нибудь вроде этого?
– Не думаю, – сказал Девлин.
– Я тоже, – призналась я.
Во-первых, поскольку «Кошки» больше не идут на Бродвее, как мы сможем увидеть постановку? Во-вторых, в любом случае занавес поднимается в восемь вечера – слишком поздно для моей персональной версии «Ровно в полдень» (вернее, «Ровно в десять»). Если я должна посмотреть шоу, чтобы спастись, значит, у кого-то еще более извращенное чувство юмора, чем мне казалось.
– Давай двигаться дальше, – предложил Девлин. – Последняя часть сообщения должна объяснить первую часть. Вот почему там говорится: «И будет найден». Правильно?
– Наверное…
– «Если последует "Одно за другим"», – прочитал он. – Ты сказала, что эта пьеса шла на Бродвее?
– Да, в тысяча девятьсот тридцатых годах, причем недолго. Я нашла в Интернете.
– Хм. Есть какие-нибудь идеи насчет того, что нам с этим делать?
– Никаких. Может, следует сосредоточиться на «Кандиде»? По крайней мере, этот мюзикл я знаю.
– И кто был его патронессой? – спросил Девлин.
– Хм. Ну… я не настолько хорошо владею материалом. – Я скривилась. – По правде говоря, я даже не знаю, что такое патронесса.
– Может быть, продюсером была женщина? – предположил он.
– Может быть.
Поскольку божественное откровение не собиралось на нас снисходить, я обратилась к его замене. Честно говоря, не представляю, как раньше люди обходились без Интернета.
– «Любовная сюита» и «Однажды в Риме» тоже шли на Бродвее. Может быть, между спектаклями есть связь.
– Это мы можем проверить.
Браузер был открыт, и я напечатала в поисковом окне «Кандид», решив начать с него, потому что немного знала этот спектакль.
Компьютер тихонько заурчал, а затем я получила две ссылки, на обе музыкальные версии этой истории. Я подвинула листок бумаги, на котором мы писали, Девлину.
– Выпиши имена всех женщин, – сказала я. – Если только у тебя нет идей получше.
– Ни одной, – ответил он и тут же выписал три имени:
Лилиан Хеллман (книга)
Дороти Паркер (стихи)
Женевьева Пайтот (музыка, вторая версия)
– Сразу все стало ясно, – пробормотал Девлин, разглядывая свои записи.
– Ну, по крайней мере, имен только три, – возразила я.
– И чем они нам помогут? Я покачала головой.
– Понятия не имею. Попробуем поискать перекрестные ссылки на другие шоу.
– Ага. Театр, даты представлений, список песен. Нам понадобится ярдов девять бумаги.
Я сделала запрос и посмотрела на него, дожидаясь, пока появится нужная страница.
– А что ты надеешься найти?
Я ни в коей мере не пыталась его разозлить или еще что-нибудь, просто хотела, чтобы наши мысли и идеи сходились.
– Песни, написанные Дороти Паркер, – ответил он.
– Почему?
– Потому что она писала короткие, отвратительные стишки. Если ты не умеешь извлекать тайных посланий из музыкальных произведений и не хочешь читать сценарии целиком, она то, что нам нужно.
– Точно, – не стала спорить я. – Не дыши.
Мы оба не дышали, пока не появилась страница, которую мы быстро пробежали глазами. Очевидно, эта версия ставилась три раза. Я решительно вызвала на экран информацию о первой постановке. Римейк – это, конечно, хорошо, но лучше по возможности иметь дело с оригиналом.
– Проклятье, – выдохнул Девлин, когда страница открылась.
Я была с ним совершенно согласна. Никаких стихов.
– Могла бы поклясться, что здесь стихи есть. Значит, их нужно искать в другом месте.
– Попробуй, – сказал Девлин.
Но я уже печатала запрос и, как только появилась страница Google, сразу ввела: «Дороти Паркер», стихи из «Кандида».
Полученный список показался мне многообещающим, и я тут же вызвала на экран первую позицию.
Прямо в яблочко!
Текст повествовал об одной из следующих постановок, но мне было все равно, потому что в самом низу страницы обнаружился раздел под названием «Список стихов».
– Смотри, – сказал Девлин и показал на экран.
– «Венецианский гавот», – прочитала я. – Стихи Ричарда Уилбура и Дороти Паркер. – Я хмуро взглянула на Девлина. – Черт побери, что такое гавот?
– Понятия не имею. Но осмелюсь предположить, что это какой-то танец.
Я тут же запросила Dictionary.com, чтобы проверить его теорию. Он оказался прав: гавот – это французский крестьянский танец. Я обняла Девлина и смачно поцеловала его в губы.
– Мм, – пробормотал он. – Если, работая над этой задачкой, мы будем так быстро продвигаться вперед, дело закончится тем, что мы окажемся голыми в постели еще до того, как часы пробьют десять.
– Меня это вполне устроит, если сначала мы убедимся, что моя хорошенькая попка в полной безопасности, – заявила я.
Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза, и меня охватило восхитительное возбуждение. Я вспомнила, что почувствовала, когда он обнимал меня в отеле, не говоря уже об обжигающем огне в его глазах. Ух ты!
Я вздохнула и демонстративно отодвинулась на целых два дюйма. Не время.
– Мы должны вести себя прилично, – сказала я. – Подсказка прежде всего. Решим ее, вот тогда и поговорим. И еще что-нибудь сделаем.
Я произнесла это весело и даже легкомысленно, хотя чувствовала совсем иное, но что еще мне оставалось сделать? Покраснеть как помидор и спрятаться под столом? Это не про меня.
– Отличный стимул, – сказал Девлин, подарил мне быструю улыбку и вернулся к нашим записям.
Я выдохнула, радуясь тому, что мы вернулись в прежнее состояние. По крайней мере, я поняла, как должна себя вести в этом дурацком сценарии ИВП. Зато как держаться с мужчинами, я никогда не знаю. В особенности с теми, которые мне нравятся. (Теоретически мне известно, что следует быть естественной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81