Старый, военный грязно-песочного цвета грузовик с огромной, метровой решеткой радиатора и широкими колесами. Денис видел такие лишь в музее артиллерии, да в кинохронике. Откуда этот монстр здесь, в пещере?! Машина уверенно двигалась вперед, кроша пещерные камни в песок и ревя могучим двигателем. Денис попытался отползти в сторону, чтоб не угодить под страшные колеса, но понял, что не успеет. Тогда он просто упал на землю и зажмурился, прикрыв голову руками, рассчитывая проскочить между ними. Грузовик затормозил в сантиметре от лица. Лязгнула дверь. Денису показалось, что он где-то слышал этот звук. Да, точно так же лязгал замок в его камере…
Из кабины выпрыгнул Угаров. Почему то он был в хоккейном шлеме и крагах. Посветив фонариком в лицо Дениса, грубо спросил:
– Где он?
– Кто?
– Приятель твой… Генка.
Денис посмотрел на туннель, потом на Андрея.
– Там? – Угаров перехватил взгляд.
– Я… Я не знаю, – почему-то соврал Денис, – Зачем он тебе?
– За парнишкой два убийства и куча других подвигов. Хорошую он тебе историю загрузил. А ты и сглотнул… Тоже мне, опер… Ну, что, там он? – Угаров вновь указал на пещеру.
– Два убийства?… Не может… Не может быть…
Угаров махнул рукой, из кузова на землю, гремя бронежилетами стали прыгать омоновцы в черных масках.
– Туда! – приказал Угаров.
Бойцы устремились в туннель, освещенный мощными фарами грузовика.
Денис бросил взгляд на Андрея.
– Андрюха, погоди…
Это был не Угаров. Из-под шлема на него таращились две пустые, черные глазницы… Беззубый рот скривился в ехидной улыбке. Кинжальный холод пронзил Дениса насквозь. Он вздрогнул и, оттолкнув чудовище в сторону, дико, до боли в глотке, заорал:
– Беги!!! Генка!!! Беги!!!…
Денис очнулся, увидел тревожное лицо матери.
– Мама… Мне холодно.
– Господи, сынок… Ты же горишь весь…Выпей водички. Я здесь…
Сон плохой увидел, да? Ничего, все хорошо будет. Выпей, выпей.
Денис вытер одеялом мокрое лицо, взял протянутую кружку, сделал несколько глотков.
– Я что, кричал?
– Нет… Стонал. Что тебе снилось, сынок?
– Не помню… Заблудился, кажется…
В девять утра Денис с трудом поднялся с кровати. Сон, несмотря, на кошмары, все же принес облегчение. Температура спала, но появилась ужасная слабость и апатия. Мать сварила кашу, Денис съел несколько ложек, отставил тарелку, попросил принести телефон и снова упал на кровать.
– Да зачем тебе сейчас звонить? Еле ходишь, – беззлобно заворчала мать, – лучше еще кашки скушай…
Денис набрал номер Угарова.
– Слушаю.
– Привет, – не столько сказал, сколько прошептал Денис, – это я… Как прошло?
– Ты где сейчас? – Андрей, похоже, был раздражен.
– Дома… Приболел…
– Нормально прошло… Почти. Ты извини, я сейчас говорить не могу. Перезвоню. О*кей?
– Хорошо… Буду ждать.
Денис включил телевизор, через минуту начнутся новости на местном канале. Вряд ли, конечно, что сообщат, но вдруг?
Не сообщили. Весь блок посвятили визиту какого-то африканского королька и его экскурсионной программе. Затем обрадовали прогнозом погоды, не предвещавшим ничего, кроме мокрого снега и гололеда, и напоследок пожелали удачного дня. Радио, обычно более оперативно реагирующее на события, тоже по поводу покушения на Касатонова ничего в эфир не поведало.
Оставалось только ждать. В полдень раздался звонок мобильника, предусмотрительно переключенного с вибрации на мелодию гимна России.
– Алло… Дениска? Это Генка…
Денис, несмотря на слабость, мгновенно соскочил с кровати.
– Гена?… Ты где?
– Тут, на новой хате… С Ольгой. Звоню, как договаривались. Ну что, взяли?
– Ген, я не знаю… С простудой свалился. Жду звонка от мужиков. Ты сам расскажи, как прошло.
– По-моему, конкретно прокатило. Я все, как велено, сделал. Мужик из квартиры в четверть девятого выполз. С двумя цириками [Цирики (жарг.) – охранники.]. Я отсигналил и сразу валить. На проспекте тачку поймал и сюда. Чуть оклемался, коньячку дернул для успокоения и тебе позвонил.
– А взрыв то был?
– Нет… Я б услышал. Боюсь, ваших срисовать могли… Фрол братан осторожный, рисковать не будет.
– Погоди, бомбу закладывали?
– Конечно. Я ж на шухере стоял.
– Это ничего не значит. Ты ж в подъезде не был. Могли проверяться.
– Мне-то чего делать?
– Сиди дома и никуда не высовывайся. Трубку не снимай. Я позвоню условным сигналом. Два звонка, после отбой, затем звонок.
– Понял… Поправляйся.
– Спасибо, – Денис нажал кнопочку.
Да, проверяться могли… Запросто. Деньги за Касатонова, скорей всего, заплачены немалые, отрабатывать надо на совесть. Совесть… Интересная игра слов. Угаров, правда, сказал, что все нормально. Почти. А что значит, почти?…
Андрей вышел на связь только под вечер. Сказал, что завтра утром заскочит и все расскажет. Поинтересовался, не отзванивался ли Генка? Попросил еще раз связаться с ним и уточнить, узнал ли он человека, ставившего бомбу? «Да, заряд был… Пластит. Если б рвануло, дом сложился бы, как карточный. Да, киллера взяли, сейчас с ним работаем. Остальное не по телефону. Позвони Генке, это важно, и дай мне знать».
Андрей выполнил просьбу Угарова. Генка не узнал человека. Он и видел то его мельком, когда тот подходил к подъезду и когда возвращался обратно.
Никакой информации в вечерних новостях не проскочило. Денис, лежа на диване, щелкал пультом по всем каналам, но о предотвращенном взрыве никто не упомянул. Странно, случай довольно нестандартный. Особенно в период всеобщей борьбы с терроризмом.
Самочувствие несколько улучшилось, хотя температура и держалась на черточке «тридцать семь», кашель по-прежнему разрывал грудную клетку, а голова гудела от обилия выпитых пилюль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47