Я где-то читал, что МИ-5 отделывалась таким способом от советских агентов. Обнаружив, что некто выкачивает информацию из какого-нибудь министерства, они не устраивали дипломатического скандала, а просто отключали в его квартире газ, воду, телефон и электричество. По чекам переставали выплачивать деньги, почта не доставлялась. Просто, эффективно и без шума.
Я всегда полагал, что, прежде чем выставить клиента из взятой в кредит квартиры, строительное общество посылает ему множество предупреждений. Я задержал платеж всего на четыре месяца, после чего внес все сполна.
Подъезжая к Пойнтону по Мур-роуд мимо авиационного завода «Вудфорд аэроспейс», я начал нервничать. С десяток домов вдоль улицы был увешан объявлениями «Продается». Пойнтон – тихий «спальный» пригород, выросший на месте шахтерского поселка, где по-прежнему царит деревенская атмосфера, почти не нарушаемая уродливыми гротескными коробками, принадлежащими «Полар Билдинг Сосайети». Построенная в 80-е годы крупным спекулянтом недвижимостью, теперь отбывающим срок в тюрьме «Форд» за мошенничество, эта конструкция представляла собой весьма достойный объект для поджога, но я уже решил, что бензин, пожалуй, оставлю в баке.
Более того, разыскав стоянку для посетителей и войдя в здание, я решил, что выгоднее все же изобразить униженного искателя помощи, чем разъяренного мстителя.
Немного подождав, я выяснил, как пройти в кабинет мисс Эттли, которая оказалась приятной блондинкой лет тридцати. Неплохое начало, почему-то подумал я и вежливо начал:
– Я приехал по поводу выдворения из квартиры…
– Вы используете неверный термин! – прервала меня она. – Мы никого не выдворяем, а снова вступаем во владение нашей собственностью , если клиент нарушает условия ипотечного соглашения.
Вглядевшись в голубые глаза, похожие на коровьи, и поняв, что позиция их обладательницы непоколебима, я призвал на помощь все свое обаяние и изобразил маленького мальчика, заблудившегося в премудростях современной жизни.
– Вот именно, – продолжил я. – Я выполнил все условия. Можете проверить по моей платежной книжке. Платеж был чуть задержан, но разве это повод для ссоры друзей?
Она подозрительно взяла мою книжку, словно какое-то опасное насекомое, и сравнила ее номер с номером в моем деле, которое было раскрыто перед ней. Она провела пальцем по колонке платежей; у меня екнуло сердце. Потом она нахмурилась, проверила цифры снова и поднесла мою книжку к свету, будто не верила своим глазам.
– Здесь какая-то ошибка… – пробормотала она.
– Я получил ваше письмо перед Рождеством и, как вы видите, заплатил долг в первый же день, когда открылся банк, – произнес я голосом невинной жертвы.
– Согласно вашей книжке, это так и есть, но здесь, – она указала на мое дело, – записи нет. Возможно, произошел какой-то сбой… Я должна показать вашу платежную книжку руководству общества и все проверить.
Несмотря на разыгрываемое мною простодушие, я не собирался выпускать ее из комнаты с единственным доказательством моей правоты. Перегнувшись через стол, я с приятной улыбкой взял книжку у нее из рук.
Выражение ее лица никак нельзя было назвать враждебным.
– Вы нам не верите… В соседней комнате есть ксерокс. Если вы пройдете со мной, я могу сделать копию и отнести ее мистеру Харрисону. Я уверена, что он разрешит это недоразумение.
Она быстро прошла к ксероксу, сделала копию и решительно направилась к лифту, оставив меня сидеть в коридоре возле ее двери.
Время тянулось очень медленно, вернулась она не раньше чем через полчаса. Вся ее деловитость куда-то испарилась. Явно нервничая, она опять пригласила меня к себе в комнату. Я понял, что ничего хорошего не услышу.
– Ошибки не было. Мы получили ваши деньги, но мы не принимаем их в счет оплаты и собираемся удержать, потому что имеем информацию из надежного источника, что изначально кредит был получен вами незаконно. Против вас возбуждается дело, и платеж пойдет на покрытие судебных издержек.
Я вцепился в стул, всеми силами стараясь держать себя в руках. Банковские менеджеры устраивали мне когда-то мелкие пакости, но с такой наглостью я еще не сталкивался.
– Вы не можете этого сделать, – наконец выдавил я из себя.
– Можем. Об этом сказано в правилах общества, которые вы подписали, заключая соглашение.
– Я требую, чтобы мне сообщили, кто выдвинул против меня это обвинение.
– Мистер Харрисон распорядился, чтобы я не отвечала на этот вопрос.
– С чего вы взяли, что кредит был получен незаконно? Вам не кажется, что я имею право это знать?
– Мистер Харрисон говорит, что нет.
– Я могу видеть мистера Харрисона?
– В подобных случаях руководство компании воздерживается от встреч с клиентами, – ответила она.
Однако в ее голосе мне послышалась нотка неодобрения в адрес мистера Харрисона. Во всяком случае, она, несомненно, играла предписанную ей роль без удовольствия.
– У вас есть семья? – спросила она. Я отрицательно покачал головой. Зря я отказался от своего первоначального плана – угнать цистерну бензина и втолкнуть ее в стену этого чудного здания. Жалостью этих свиней не проберешь. Здесь надо действовать напором и нахрапом, как мистер Харрисон.
Мисс Эттли кашлянула, чтобы привлечь мое внимание.
– Между нами говоря, мне кажется, что вы попали в серьезный переплет.
– Очень мило с вашей стороны, но ваше сочувствие едва ли вернет мне крышу над головой, – произнес я.
– Я понимаю, вы рассержены и расстроены, и имеете на то полное право… Послушайте, что я вам скажу. Я пришла сюда работать, чтобы помогать людям, а не делать им гадости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120