Инспектору Джеролду необходимо было знать, сколько покойная миссис Риштон заплатила за перенесенную ею пластическую операцию… Она осталась должна еще четыре тысячи фунтов, а мистер Риштон – три тысячи, за последнюю подтяжку. Они очень рады помочь чеширской полиции и хотели бы знать, возможен ли возврат долга.
Положив трубку, я впервые за все время этого расследования почувствовал себя счастливым. Я вышел из машины и отправился в «Синклерс-на-Олд-Шэмблз», паб в доме елизаветинских времен за универмагом «Маркс-энд-Спенсер». Я поднялся на второй этаж, пробрался к стойке и отпраздновал победу сэндвичем с индейкой и пинтой горького пива. Толпы народа бродили по городу в поисках выгодных покупок на распродажах; этот азарт заразил и меня. Остаток ирландских фунтов жег мне карман и, вспомнив, что напротив «Маркс-энд-Спенсер» имеется филиал «Ирландского банка», я зашел туда и обменял пестрые бумажки. Потом прошел по галерее «Бартон», потратил 400 фунтов за сорок минут и только после этого вспомнил, что расследую жестокое преступление.
По дороге в офис я включил радио, поймал местную волну, чуть не врезался в ближайшую машину, услышав следующее:
Нам стало известно, что переживающая финансовые затруднения телекомпания «Альгамбра», создатель такого шедевра северобританской культуры, как сериал «Следеридж-Пит», скоро объявит о своем слиянии с консорциумом известного своей благотворительностью мультимиллионера Джейка Гордона, который собирается внести несколько миллионов фунтов на поднятие телестудии. В ответ на нашу просьбу подтвердить эти сведения управляющий директор «Альгамбры» Ланс Тревог только улыбнулся и отказался от комментариев. О развитии событий мы будем сообщать вам в наших выпусках новостей каждый час.
Известие о том, что планы Гордона на овладение «Альгамброй» близки к успешной реализации, повергло меня в мрачное настроение. Столько аспектов этого дела нуждались в расследовании – а я мог рассчитывать только на помощь Делиз, Джея и, может быть, еще моего соседа Финбара Салвея.
И кто же, как не Джей и Финбар, распивающие кофе, встретили меня в штаб-квартире «Пимпернел инвестигейшнз».
– В чем заключалась общенациональная значимость той макулатуры, которую мы ворочали? – спросил Финбар, одетый как для вечеринки в офицерской столовой – в клетчатую куртку, габардиновые брюки и форменный галстук. Щеки его горели, и я почувствовал себя свиньей: заставить шестидесятилетнего человека таскать тяжеленные ящики с бумагами!
– Вы отвезли папки к Теду Блейку? – ответил я вопросом на вопрос.
– Его не оказалось дома, босс, – отрапортовал Джей. – Мы оставили их на площадке перед его квартирой и приклеили записку.
– У меня есть еще одна работенка для вас – если, конечно, ты, Финбар, не возражаешь.
Мой сосед вопросительно поднял брови, показывая, что, прежде чем он согласится на дальнейшую эксплуатацию, мне придется объясниться.
– Я хотел бы проверить Уильяма Коулмана. Того свидетеля, который заявил, что видел, как Кэт Хэдлам и Саймон Риштон входили в дом Глории Риштон больше чем за час до того, как появились мы с Джеем. Насколько я понимаю, он служит бортпроводником. Поезжайте в аэропорт, потратьте немного денег и узнайте о нем, что сможете. – Я достал бумажник, отсчитал сто фунтов пятерками и разделил между ними пополам. – Спрашивайте у всех, кто попадется. Прятаться не надо. Я хочу его приструнить. Если он услышит, кто им интересуются, он может иначе взглянуть на то, что якобы видел.
После того, как я обещал покрыть все издержки Финбара, они без лишних разговоров отправились в путь.
Из окна нашей голубятни мне было хорошо видно, как странная парочка прошла по улице к микроавтобусу Финбара. Джей, как всегда, мотался из стороны в сторону в такт мелодии своего плейера, а Финбар в коричневой дубленке шагал рядом с безупречной армейской выправкой.
Я позвонил в «Альгамбру», чтобы договориться о встрече с Джоном Пултером – тем самым похожим на бандита работником службы безопасности, который изменил свои показания в угоду полиции.
– С чего ты взял, что я стану с тобой разговаривать, Кьюнан? Да если бы ты подыхал от жажды в пустыне, я бы не подарил тебе ни капли своей мочи, – виртуозно отлаялся он, когда меня наконец с ним соединили.
– Не надо так, мистер Пултер, – ласково попросил я. – Я только хотел узнать, почему вы утверждали сначала одно, а потом совсем другое. Мы оба знаем, что я вышел из здания после пяти сорока.
– Тебе надо усвоить, Кьюнан, что за попытку надавить на свидетеля дают пять лет. А если ты не перестанешь засирать телефонную линию, я вызову полицию.
Я повесил трубку. На этого отморозка, которого, видимо, в детстве били по голове ведром для угля, мое обаяние действовало слабо. Тут только я сообразил, что поговорить с Пултером надо было попросить бывшего вояку Финбара Салвея. Возможно, он узнал бы не больше моего, но его запас армейской лексики, незаменимый в такой ситуации, без сомнений, превышал мой. И все же с Пултером я побеседую, желает он того или нет. Для этого надо только проехать по Док-стрит и дождаться конца его смены.
Не спеша шагая к машине вдоль канала Рокдейл, я глядел на бензиновые разводы на воде и думал о том, как справилась Делиз с допросом Риштона. Она отправилась выполнять это задание с большой охотой. Наверное, я окончательно спятил, если связался с такой женщиной, как Сьюзан Эттли. Если мы будем продолжать в том же духе, то скоро мне придется расставлять брюки всех моих костюмов на несколько дюймов, да и ее талия также не замедлит увеличиться в объеме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120