Включили кассетную деку «Кенвуд», и хозяин потащил всех в пляс, — оргия достигла апогея. Пьян был хозяин, пьяны гости, чуть трезвее выглядел Халтаев; жена, видимо, привыкшая к выходкам мужа, незаметно, еще до танцев, исчезла из-за стола, ее отсутствия Тилляходжаев даже не заметил. Во время национального танца «Лязги», который хозяин исполнял на удивление ловко, с вывертами, вскриками, он вдруг вспомнил еще про одного своего приятеля-покровителя и снова потащил всех к столу. Но последний тост сказать ему не удалось, фамилия всесильного товарища давалась тяжело и на трезвую голову, а заплетавшемуся пьяному языку она и вовсе оказалась не под силу. Коротышка упрямо пытался преодолеть труднопроизносимый звуковой ряд и вдруг как-то мягко осел, отставив бокал в сторону, и уютно упал грудью на белоснежную скатерть. Тут же из боковой комнаты появился дюжий молодец и объявил:
— Все, отгулялись на сегодня, ребята. Ступайте по домам, да поменьше болтайте, недолго и языка лишиться. — Неизвестно откуда он неожиданно достал и протянул удивленным гостям коробку, где лежали две бутылки «Посольской» водки и закуска. — Я знаю, вы в гостинице живете, так вот, чтобы утром искать не пришлось. Шеф не любит, когда у его друзей голова болит. Традиция в доме такая…
На улице стояла уже кромешная тьма, но под фонарем их ожидала белая «Волга». Водитель, пристроив под голову чапан, сладко спал, видимо, понимая, что гости могут загулять и до утра. В машине Халтаев вдруг совершенно трезвым голосом сказал:
— Да, повезло нам с вами, дорогой сосед, крепко повезло…
Секретарь райкома подумал, что полковник имеет в виду удачное разрешение его проблемы и то, что он теперь в дружбе с самим Тилляходжаевым, поэтому легко согласился:
— Конечно, Эргаш-ака, повезло. Спасибо. Халтаев вдруг нервно рассмеялся.
— Я не это имел в виду… Вам действительно повезло. Я и не знал, что мой старый друг так высоко взлетел, с такими людьми общается-знается… С кем дружбу водит и кто ему так запросто домой звонит! Да если б я знал, разве сунулся бы со своими старыми счетами, пропади они пропадом? При нынешних связях он бы и меня, как и вас, в порошок стер, в тюрьме сгноил. Повезло, что и говорить — нарвались на хорошее настроение, не забыл, выходит, моей старой услуги, хотя мне теперь и напоминать о ней не стоило… Да уж ладно, Аллах велик, сегодня пронесло… Я ведь года три-четыре не видел его, а как вознесся человек, подумать страшно…
Пулат Муминович, делая вид, что задремал, не ответил, не поддержал разговора. Теперь многое стало ясно из туманных разглагольствований Коротышки: тот откровенно запугивал и ставил на место не только его, но и своего старого друга, видимо, когда-то спасшего его самого от крупной неприятности. И еще он понимал, что тайну, связывавшую этих двоих, не узнать никогда: полковник не рассказал бы об этом никому даже под страхом смерти, ведь цена тайны равнялась его жизни.
Вот как, оказывается, расшифровывалась одна двусмысленная притча с аллегориями, что рассказывал хозяин дома в начале вечера, только сейчас Махмудов получил ключи к отгадке. Что ж, придется в будущем держать ухо востро: не прост, ох как не прост секретарь обкома — по-восточному хитер и коварен.
У гостиницы договорились, что водитель заедет за ними утром попозже, часам к десяти, и они вместе возвратятся домой.
Халтаев напоследок достал из отъезжавшей «Волги» забытую соседом коробку и предложил:
— Давайте зайдем ко мне, выпьем по-человечески. Я окончательно протрезвел после звонка из Москвы, да и от всех речей натерпелся страху, — самое время пропустить по рюмочке «Посольской».
Но Махмудов отказался, сославшись на тяжелый день и, распрощавшись, поспешил к себе в номер — ему не терпелось остаться одному. Несмотря на позднее время, сразу направился в душ, он просто физически ощущал, что вывалялся в какой-то липкой, зловонной жиже, и теперь ему не терпелось отмыться. Чувство гадливости не покидало даже после душа, и вдруг его начало мутить, он едва успел вбежать в туалет. Рвало его долго, но он знал, что это не от выпивки и не от переедания — тошнило от брезгливости, организм не принимал его падения, унижений, компромиссов, конформизма, душа жила все еще в иных измерениях.
Ослабевший, зеленый от судорог и спазм, он добрался до телефона и позвонил ночному диспетчеру таксопарка. Назвавшись, попросил машину в район. Минут через двадцать подъехало такси, и он, не дожидаясь утра, отправился домой, ему не хотелось возвращаться в одной машине с полковником.
ЧАСТЬ III

Татарский банк. Полковник с особыми полномочиями. Провидец из Алма-Аты. Тайная власть Яздона-ака. Парчовый халат для министра рыбной промышленности. Убийца из Верховного суда. Шурик, Жираф, Святой, Карлик и другие. Реквием и аяты по Купыр-Пулату.

Через год после памятной пьянки в доме секретаря обкома Пулат Муминович отдыхал у моря, в санатории «Форос», недалеко от Ялты. Прекрасная здравница закрытого типа, на берегу, в роскошном саду, рядом проходит граница, что весьма кстати для важных отдыхающих — посторонних тут нет, одна вышколенная обслуга, контингент однороден — партийная номенклатура. Работают в своей среде, живут среди себе подобных и отдыхают так же замкнуто, кастово.
Здесь он познакомился с одним высокопоставленным работником аппарата ЦК Компартии Казахстана: сдружились они при весьма любопытных обстоятельствах. Пулат Муминович на второй день отдыха, после ужина, одиноко стоял возле розария, раздумывая, куда бы пойти, то ли в кино, то ли в бильярдную, и тут к нему подошел этот самый человек и поздоровался на чистейшем узбекском языке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69