Хозяйство Акмаля Арипова словно визитная карточка Узбекистана, мы ведь тоже газеты читаем. Я сказал, что сегодня там с утра ка­кое-то совещание выездное, а вы не смогли прибыть со всеми вчера, оттого и спешите появиться там чуть свет, чтоб до нача­ла переговорить кое с кем.
– Молодец, вполне логично…
– Впрочем, доставил бы и без всяких объяснений, я же главный диспетчер, и от меня зависят все выгодные рейсы, – сказал самодовольно Шавкат. Он знал, что родство с челове­ком из ЦК позволяет ему иметь особое положение в области.
– Не зазнавайся, – мягко пожурил Сенатор, но остался доволен хваткой свояка и подумал, что непременно надо как-нибудь поохотиться в горах с вертолета. – А что собирается Баходыр делать в Папском районе?
– Как что? Дефолиация в полном разгаре, опыляем с воз­духа хлопчатник.
– Значит, травят народ не только с земли, но и с возду­ха? – спросил гость.
– Мы люди маленькие, нам что скажут, мы то и выполня­ем, это вам, в Ташкенте, с вашими коллегами в ЦК решать. А вообще-то беда, конечно, в дни опыления столько жителей страдает, особенно дети. А скот, которого и так мало в сельских подворьях, сколько его травим.
– Белое золото! Хлопок – гордость узбекского народа! – съязвил мрачно Сенатор и больше на эту тему не говорил, он-то знал, что хлопок стал бедствием, проклятием для всех: и селян, и горожан. Он еще раз отхлебнул из фляжки, откинулся на спинку сиденья, чуть отбросив ее назад, с удовольствием за­курил, перед этим любезно протянув длинную дымчато-серую пачку сигарет свояку.
– У, «Кент»! – Шавкат потянулся за зажигалкой.
Перед Сухробом Ахмедовичем невольно мелькнули ог­ненно-красные неоновые буквы на фронтоне вокзального зда­ния столицы. И тут он вспомнил об оплошности, что допустил перед отъездом. Он достал портмоне, где имелся вкладыш с записной книжкой, вырвал оттуда страничку и написал своим четким, каллиграфическим почерком: «Артур Александрович Шубарин». И протянул бумажку Шавкату, мурлыкающему под нос какую-то мелодию.
– Если до понедельника не дам о себе знать, позвони сест­ре в Ташкент, пусть свяжется с этим человеком и скажет, что я поехал к аксайскому хану.
– Это так опасно? – с тревогой спросил свояк.
– Нет, страхуюсь на всякий случай, ты ведь знаешь харак­тер Акмаль-ака, – поспешил успокоить Шавката прокурор.
– И знать не хочу, тут его вся округа боится, вплоть до секретаря обкома…
– Светает, – произнес зевая и потягиваясь пассажир, и разговора об Акмале Арипове не поддержал, хотя мысли его и крутились вокруг Аксая.
Приехали в авиаотряд, расположенный в районном центре Китаб, когда уже почти рассвело, но до рабочего времени оста­лось еще часа два. Все шло по графику, вертолет все равно не стал бы подниматься в темноте. Шавкат предложил позавтра­кать в ближайшей чайхане, где он заранее договорился с чай­ханщиком, но гость отказался, сказал шутя:
– Не хочу перебивать аппетит, позавтракаю вместе с аксайским ханом, поэтому поспешим, ты же знаешь, он не ста­нет меня дожидаться, если я опоздаю, и сядет за дастархан один. – И они оба рассмеялись.
Шавкат подъехал прямо к вертолету, занявшему старто­вую площадку. Баходыр находился в кабине и проверял нави­гационные приборы, машину он увидел уже рядом, почти на взлетной полосе. Он хотел спрыгнуть на землю, но Шавкат ос­тановил его жестом, мол, не до церемоний, гость опаздывает. Неожиданный пассажир и впрямь спешил, он торопливо по­дал руку диспетчеру, своему родственнику, и без робости, уве­ренно поднялся в кабину рядом с пилотом. Тут они и обменя­лись приветствием под шум заработавших лопастей. Минут через пять тяжелая винтокрылая машина взмыла в воздух и взяла курс к горам.
Вертолет оказался старый, герметичность никудышная, и шум в пилотской стоял невозможный, они едва слышали друг друга, но все же несколькими фразами успели перекинуться.
– Баходыр, сколько лететь до Аксая?
– Минут сорок, не больше, но сейчас попутный ветер, и я думаю уложиться в полчаса, вы ведь опаздываете?
– Нет, успеваю вполне, просто любопытно, я впервые пользуюсь вертолетом. Думал, что у вас работа куда комфорт­нее.
Баходыр рассмеялся.
– Мы те же шоферюги, только воздушные.
– Вы летали раньше в Аксай?
– Да, неоднократно. Я доставлял в загородный дом высо­ко в горах охотников. Солидные люди, из Москвы, у всех такие ружья, закачаешься – «Зауэр», «Винчестер», «Манлихер» и новейшие автоматические, пятизарядные «Беретта» и «Франци», итальянские.
– Высоких гостей на таком драндулете? – удивился высо­кий гость.
– Нет, конечно, на другом. У местного начальства есть вертолет для особых случаев, я на нем тогда летал. Проштра­фился, пришлось вот в сельхозавиацию перейти, бутифосом поля обрабатывать. Честно говоря, там тоже работа не сахар, стой всегда навытяжку, выслушивай пьяные бредни, да еще поддакивай. Вас прямо у правления высадить?
– Не знаю, как тебе удобно, можно у какого-нибудь поста у въезда в Аксай, говорят, он со всех сторон не однажды шлаг­баумами перекрыт.
– Да, шлагбаумы его страсть, не хуже Гитлера забаррика­дировался, бетонных бункеров под землей настроил, от кого таится? Но я вас у поста ссаживать не стану, там любого не­знакомого человека вопросами замучают, а если станете права качать, дерзить, могут и по шее дать, нукеры у него всегда руки распускают… Уж лучше я вас на лобном месте высажу, прямо перед правлением объединения. Там памятник Ленину, возле него есть айван, он там частенько на виду сидит, думу великую думает. Я однажды ему из Намангана какой-то мешок срочно доставил, не приземляясь, прямо к его ногам на айван бросил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148