Годы-то идут, детка. Пора бы уже понять, кто в этом мире пользуется успехом. Господь наградил тебя внешностью. Ну и что? Кого это интересует? Вон их сколько, смазливых девчонок с ногами от шей, свежей, чистой кожей, ясными глазками, без обременительных признаков ума и таланта. Чем ты выделяешься среди них? А что? — тут же возразила она себе. — Еще как выделяюсь! Они могут заработать деньги только в постели, а я до постели дела не довожу. Неужели все, на что я могу рассчитывать в жизни, — это глупость похотливых самцов, готовых броситься на любую самку, которая поманит их пальцем? Да, этим можно прожить, и довольно сносно. Но как долго? Сколько лет у тебя в запасе? Пять? Семь?.. Каждое утро ты будешь отворачиваться от своего отражения в зеркале. Сначала увидишь морщины вокруг глаз. Нет, что значит — увидишь? Они уже есть. Не много, но они будут проявляться, как на фотографии. А эта сохнущая кожа, гаснущий взгляд? Черт! А это что такое?
Приблизившись почти вплотную к зеркалу, она провела пальцем по виску и убедилась, что ошибки нет. Это был седой волос.
— Ну, приехали, — вырвалось у нее. — Ты, милочка, уже начинаешь седеть!
Она вцепилась в волос с такой яростью, что даже не почувствовала боли, вырывая его. Выйдя из ванной и глянув на настенные часы, она поняла, что провела больше часа, приводя себя в относительный порядок. Все иллюзии были смыты под струями контрастного душа. Придется умерить свой аппетит, отложить в сторону дурацкие мечты и снова заняться тем, чему она неплохо научилась за последние годы.
Пройдя мокрыми ногами по ворсистому ковру, она остановилась перед большим, в рост, зеркалом рядом со шкафом-гардеробом. Медленно поворачиваясь и взыскательно оглядывая свою, в общем-то, стройную фигуру, она через некоторое время пришла к выводу, что все еще не так плохо. Наполнив легкие воздухом, резко выдохнула, затем повторила это упражнение несколько раз. Плечи распрямились, Наталья придала спине надлежащую осанку, кокетливо подвигала бедрами.
— Нет, Натали, тебя еще рано списывать со счетов. Только вот эта чертова татуировка…
Она прикрыла двумя пальцами небольшое изображение паука с вытравленным фоном, в котором угадывалась сеть паутины. Она укоряла себя за то, что ей не хватило характера вывести всю татуировку разом, как она сделала это со своим лицом — когда-то на щеке, под левым глазом, у нее синел маленький крестик, от которого теперь остался едва заметный на фоне более темной кожи крестообразный шрам. Обычно на это место она накладывала чуть больше макияжа.
— Господи, какой же я была потерянной дурой…
Мутной волной нахлынули воспоминания юности: подвалы, пьяные вечеринки, психоделическая музыка, соломенный запах марихуаны… Боже, сколько всего было!
Неужели она смогла из этого вырваться? А ведь смогла же, нашла в себе силы…
Наталья не испытывала никакого желания вспоминать тот кошмар, который ей пришлось пережить десять лет назад. Чтобы отвлечься, она подошла к небольшой аккуратной финской горке, заставленной аппаратурой, включила стереокомплекс. Из колонок донесся хриплый голос Сэм Браун, певицы, прославившейся единственным хитом под символическим названием «Стоп». Наслаждаясь музыкой, она раскинула руки в стороны, поплыла над ворсистой поверхностью ковра в раскованном танце.
И вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Застыв на мгновение, медленно обернулась и увидела в окне дома напротив, ярко освещенном солнечными лучами, лицо пожилого мужчины, прильнувшего к стеклу.
— Черт, опять этот старый маньяк! Нос себе раздавишь, кретин! .
Она подошла к окну и резким движением опустила жалюзи.
«Боже, как я хочу жить в собственном доме. Ненавижу эти многоэтажные пещеры!»
И все-таки, как она ни старалась, до позднего вечера ей не удалось избавиться от тяжелого груза на сердце. В театре она была необычайно молчалива, холодна и сосредоточенна. В гримерке резко оборвала Валентину, которая пыталась поделиться с нею очередной порцией сплетен, без обычного блеска сбыла с рук свою работу и, избегая встречи с Олегом Сретенским, раньше обычного покинула театр.
У выхода ее пыталась остановить вахтерша с какой-то своей заботой, но Наталья отделалась односложным «я спешу» и прошла мимо. Сбегая по ступенькам театрального подъезда, не поднимала глаз. В другое время и в другом настроении она бы взяла такси и через полчаса была бы дома, но сегодня ей хотелось пройтись пешком.
Она успела пройти лишь несколько метров, как густой, протяжный звук автомобильного сигнала заставил ее отпрянуть к возведенному недавно строителями забору. Краем глаза увидела позади себя хищный, приземистый силуэт черного «Мерседеса».
«Очередной поклонник одной из наших примадонн», — подумала она равнодушно, не сбавляя шага.
Спустя несколько секунд, мягко шурша шинами, «Мерседес» поравнялся с ней, и за опущенным стеклом заднего окна показалось лицо Руслана Гатаулина.
— Наташенька, — елейным голоском окликнул он. Наталья, не оборачиваясь, прибавила шагу.
— Куда вы так торопитесь? Я вас подвезу.
«Мерседес» обогнал ее, проехал еще несколько метров и затормозил.
Дверца распахнулась, Гатаулин, улыбаясь и простирая вперед руки, выскочил на тротуар.
— Вы меня не узнаете? И я вас тоже не сразу узнал. Вы так переменчивы…
— Как род человеческий, — бросила она на ходу, пытаясь обойти его.
Но Гатаулина это не смутило, он безо всяких церемоний подхватил ее под локоть и стал торопливо, сбивчиво объясняться:
— Наташенька, мне очень жаль, что так произошло. Но, уверяю вас, вы меня не так поняли, я совсем не то имел в виду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108