.. Если обнаружишь явный след разрабатывай, но сильно не отвлекайся, не забывай, что на тебе еще семь дел висят.
«Семь, — усмехнулся Старостин. — Если бы! Это только те, по которым удалось продвинуться. А сколько „глухарей“? Сейф от папок пухнет».
* * *
В понедельник в театре был выходной. Проснувшись, Наталья с недоверием посмотрела на стрелки настенных часов, показывающие полдень. Ну и пусть! Зато сон вернул ей силы, бодрость и желание действовать.
Постояв минут пять под контрастным душем, она накинула халат, вышла из ванной, сбила в шейкере молочный коктейль с половинкой банана и целым киви и устроила себе легкий завтрак. Порывшись в сумочке, нашла визитку Шалимова и набрала его номер.
Собеседник был несказанно удивлен, услышав ее голос.
— Это вы? — И после короткой паузы виноватый голос:
— Мне очень жаль, что так произошло.
— Не стоит извиняться, мне нужно с вами поговорить. — Ну, как бы то ни было, — продолжая думать о своем, сказал Шалимов, — вы оказались великолепны.
Хотя ее мысль работала в другом направлении, Наталья отметила про себя, что слова Шалимова доставили ей удовольствие.
— Благодарю. Мне бы хотелось повидаться с вами.
— Сегодня?
— Да. — Она была лаконична.
— Понедельник — день тяжелый, — протянул Шалимов. — Это терпит до вечера?
— Нет.
— Хорошо… В три вас устроит? Я должен хотя бы немного разгрести дела.
Кафе «Венеция» на Ленинградском проспекте подойдет?
— Вполне.
«Венеция» располагалась на первом этаже большого жилого дома, в помещении бывшего гастронома. Оформленная в претенциозном колониальном стиле, она совершенно не отвечала своему названию.
Это было некое подобие гостиничного ресторанчика в провинциальном английском городке. Для полноты сходства не хватало разве что мисс Марпл и ее товарок, мирно попивающих чай с кексом и обсуждающих предосудительное появление некой дамы на вчерашнем заседании благотворительного общества.
Стены были драпированы бледно-зеленым шелком, по углам стояли искусственные пальмы в широких кадках с латунными обручами, многочисленные посетители восседали на тяжелых дубовых стульях с высокими резными спинками.
Интерьер дополняли писанные маслом приморские пейзажи с парусниками на горизонте, обрамленные в золоченый багет.
Когда Наталья вошла в кафе, Нурали уже ожидал ее за угловым столиком.
Для этого случая она выбрала строгое, почти закрытое платье. Макияж, легкий и незаметный, также соответствовал деловой цели встречи.
— Извините, что задержалась.
Нурали глянул на часы.
— Вообще-то, Наташа, вы пришли вовремя.
— Я понимаю, что отрываю вас от дел, но мне необходимо с вами поговорить.
Бесшумно появившемуся у столика холеному официанту она заказала чашку капуччино. Нурали достал из кармана пачку «Мальборо»:
— Сигарету?
— Благодарю, — вежливо отказалась она.
— Странно, — пожал тот плечами. — Мне казалось, что вы курите. Сигарета могла бы добавить шарма такой очаровательной женщине.
— Вы мне льстите. — Она растянула губы в едва заметной улыбке.
— Нисколько. Да вы и сами прекрасно знаете себе цену.
— А мне показалось, что меня ценят слишком дешево, — с сарказмом сказала она. — Во всяком случае, ненамного дороже тех глупых, восторженных девиц, в компании которых я имела счастье оказаться некоторое время назад.
— По этому поводу я уже принес вам свои извинения.
За столиком воцарилась тягостная пауза, которую отчасти заполнил появившийся на столике кофе.
— К вам у меня претензий нет, — наконец сказала Наталья. — И вообще я была уверена, что на этом наше знакомство закончится. Но вчера вечером ваш шеф в достаточно назойливой форме предложил вернуться к тому, с чего мы начали.
— То есть? — Нурали сдвинул брови.
— Он подкараулил меня возле театра и рассыпался в извинениях.
— Его можно понять, — широко улыбнулся Нурали. — Дальнейшая судьба фильма под угрозой, и все из-за вас.
— Что вы говорите? — хмыкнула она.
— Это — абсолютная правда. Крымов закатил Руслану Каримовичу жуткий скандал. В роли главной героини он видит только вас. У Гатаулина нет иного выхода. Если он не примет условий режиссера, то контракт будет расторгнут.
— Ах вот оно что… — понимающе кивнула Наталья. — Мне-то показалось, что все эти так называемые пробы затеяны лишь для того, чтобы ваш шеф мог утолить некоторые свои желания.
Шалимов густо покраснел.
«Это хорошо, — отметила про себя Наталья. — Очко в твою пользу».
— Гатаулина не стоит за это осуждать. То есть, вы понимаете… Я хотел сказать, что в его ситуации любой мужчина мог бы поступить так же.
— Что же это за ситуация такая?
Нурали нагнулся над столиком и заговорщицки прошептал:
— Да при такой жене любой волком взвоет.
«Так я и думала».
— А какое отношение его жена имеет к съемкам фильма?
— В том-то и дело, что никакого. Но она очень известный в мире бизнеса человек, что, между нами, не мешает ей быть страшно ревнивой.
Наталья пожала плечами.
— Это — его проблемы. Пусть разводится, если ему так недостает свободы.
— Да она никогда в жизни не даст ему развода, не тот характер. Знаете, есть такая категория женщин: ничего в этой жизни из рук не упускают. Тем более — преуспевающего мужа. Словом, она не позволяет ему расслабиться. А тут подвернулся такой случай…
«Еще бы не воспользоваться — при такой-то супруге».
— Вот Гатаулин и не удержался. Знаете, какая забавная вещь произошла? В субботу, после того как вы стремительно исчезли, она Руслану Каримовичу на мобильный позвонила. Он ей говорит: «Фатима, дорогая, я сейчас занят, у нас важное совещание…» А вокруг шум, девчонки плещутся, режиссер на них орать начал — в роль вошел, репетицию устроил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108