Федор подскочил и, метнувшись к столу, как заправский валютчик, принялся пересчитывать деньги.
— Ну, как все прошло? — между делом спросил он.
— Да нормалек. Клиент долго рылся в шкафу. Я так понял, у него там еще есть…
— Я предлагал Цыгарю: мол, долбанем его по башке и выгребем все. Да он мне не дал, — недовольно вступил в разговор Леня Михайлюк.
— Правильно сделал, — буркнул Федор, — мы не мокрушники какие-нибудь.
— Да я и не собирался его мочить, — виновато прогудел Леня, — так, придушил бы малек.
— Знаю я тебя, — откликнулся Михайлюк-старший, — ты в детстве так «малек» кошек придушить любил.
Наталья поежилась: она на дух не переносила людей, которые мучают животных.
Поджав под себя ноги, она с безразличным видом сидела на диване, глядя на деньги, которые мелькали в руках у Федора Михайлюка. Происходящее вызывало у нее такую брезгливость, что она мечтала только об одном — поскорее убраться домой, принять душ, смыть с себя всю эту мерзость, а потом, накрыв голову подушкой, забыться в долгом сне.
Наконец Федор, любовно подбрасывая пачки купюр на ладони, спросил:
— Как будем делить, по-братски или поровну?
— Э, знаем мы тебя, — откликнулся Леонид. — Давай поровну.
— Поровну так поровну, — охотно согласился Федор и молниеносно спрятал одну пачку себе в карман. — Половину мне, половину вам. — Из оставшейся пачки он вытащил сотенную купюру и прибрал ее к рукам.
— Э!.. Ты чего?! — возмутился Леня.
— Как «чего»? Половина мне, половина вам, а десять штук на три не делится. Для ровного счета сотку я забираю себе. Вопросы есть?
— Ни хрена себе! — Его младший брат выглядел обескураженным.
— Не шурши, брательник. Кто всю эту бодягу придумал? Ты? Хрена лысого.
Я придумал. Да и вообще, если бы не я, сидел бы ты сейчас в своей Мухосрани, коровам хвосты бы крутил и бычкам яйца резал. Три штуки триста баксов за одну ночь работы — и ты еще чем-то недоволен? Где ты такую зарплату найдешь?
Веснушчатое лицо Лени Михайлюка недовольно кривилось, но, получив на руки отсчитанные Цыганковым купюры, он заметно повеселел.
— Ну что, поедем гульнем? — весело подмигнув Наталье, протянул ей деньги Цыгарь.
— Езжайте куда хотите, а я безумно устала и хочу, спать. — Не пересчитывая, она сунула банкноты в сумочку и направилась к выходу.
— Правильно, езжай. Тебе надо хорошенько отдохнуть перед новой работой.
Да и вы тоже особо не расслабляйтесь, — обратился Федор к своим подельникам. — И бабками не хрен сорить. А то знаю я вас, будете баксами шлюхам задницы оклеивать. — Леня радостно загоготал. — Годик поработаем, а следующим летом на Канарах погужуем. Вот тогда и расслабитесь.
«Боже, в каком я дерьме!» — подумала Наталья, глядя на фотографию, которую протянул ей Федор Михайлюк.
* * *
Они сидели за столиком уличного кафе в районе Большой Грузинской. Перед Натальей стояла чашка кофе, Федор пил минеральную воду. Неподалеку был припаркован его служебный «Мерседес».
С фотографии на нее смотрело лицо мужчины, чем-то неуловимо напоминавшего крысу: маленькие, узкие бусинки-глазки под низко нависшими бровями, острый, вздернутый нос, безвольный подбородок с едва заметной ямочкой, тонкие приоткрытые губы, в щели рта виднелись нависавшие над нижней челюстью острые зубы.
«Ну и тварь…» — подумала Мазурова, а вслух спросила:
— Кто это?
— Знакомый моего шефа, — потягивая боржоми, сказал Михайлюк.
— Среди его знакомых много таких ублюдков? — с плохо скрываемым отвращением поинтересовалась Наталья.
— В бизнесе знакомства не выбирают, приходится иметь дело не только с красавцами. Короче, ввожу в курс дела: Кашинцев Игорь, по отчеству не помню, кажется, Петрович, налоговый инспектор.
Глядя на фотографию, Наталья вспомнила про теорию о связи между антропологическими данными человека и родом его деятельности.
— Само собой — берет, — продолжал Михайлюк. — И берет, насколько я знаю, немало. Не коренной москвич, вроде нас с тобой. Денег, по моим прикидкам, у него немерено, потому как особо ни на что их не тратит. Все, что у него есть, — это двухкомнатная хата в новостройке и «Жигули» — «десятка», которые он даже не покупал. Пользуется услугами проституток, потому что бабы его не любят. Ну, это и понятно. Кому такая падла понравится?
— Ты специально таких клиентов подбираешь? — возвращая фотографию очередного лоха, поинтересовалась Наталья.
— Какие попадаются. Я же не виноват, что у них такие морды отвратные.
Нам главное, чтобы у клиента были бабки, а любовь крутить с ними не обязательно. Твое дело — завлечь, глазками поиграть, ну там — коленку показать, а под это дело выкачать у него информацию. У тебя, Наташка, это хорошо получается.
— Значит, Кашинцев Игорь Петрович, — тяжело вздохнула она. — Что про него еще известно?
— Жмот страшный, за бакс удавится.
— Час от часу не легче. Может, мне еще его за свои по ресторанам водить?
— Может, и так, — ухмыльнулся Михайлюк. — Да ты не бойся, расходы компенсируем.
Глава 14
Выходя из театра, Наталья отметила про себя некую странность в поведении вахтерши. Та при ее появлении не расплылась, как обычно, в приветливой улыбке, а с озабоченным видом нырнула под стол и загремела там какими-то банками. Однако Наталья прекрасно догадывалась о причинах этого: подруги поведали о неприятных разговорах с милиционером, правда, постарались представить их как глупое недоразумение.
На улице она огляделась. Не заметив знакомого «Мерседеса», вздохнула с облегчением и направилась в сторону метро. Но не успела сделать и двух шагов, как к ней подошел светловолосый мужчина с бесцветной внешностью:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108