Купив пачку сигарет, он направился назад к машине. Не успел закрыть за собой дверцу, как Наталья вскочила на сиденье рядом с ним.
— Поехали, — решительно сказала она.
— Куда? — оторопело уставился на нее сидевший за рулем мужчина средних лет.
— Вперед! — сказала Наталья, посмотрев на владельца «Жигулей» огромными глазищами и одарив его одной из самых очаровательных улыбок.
— Вперед так вперед, — кивнул тот и, примирительно улыбнувшись, рванул с места.
«Резвая стерва, — подумал Старостин, провожая взглядом отъезжающую машину, — крутит мужиками как хочет… Но ничего, со мной у тебя такой номер не пройдет».
Глава 16
«Надо отдать Михайлюку должное, — думала Наталья, глядя на обновленный интерьер квартиры, где должна была состояться встреча с очередным „карасем“, — денег не пожалел и провернул все быстро».
Порыжевшие обои на стенах сменились импортными, с глубоким тиснением, потертая колченогая мебель исчезла, освободив место для вполне приличного мягкого уголка. Облезлые доски пола были скрыты под мягким ворсолиновым покрытием, а на кухне появился современный мебельный комплект с мойкой из нержавеющей стали. Снимая обувь в свежеотремонтированной прихожей, Кашинцев заметил:
— У вас вполне современно.
— Обыкновенный косметический ремонт. Видели бы вы, Игорь, что тут творилось две недели назад. Жить здесь было совершенно невозможно.
— Могу себе представить. После того, к чему вы привыкли с самого детства…
«Да уж… — подумала Наталья. — О том, к чему я привыкла с детства, лучше не вспоминать».
Войдя в большую комнату, Кашинцев первым делом направился к стоявшему на подоконнике магнитофону и с любопытством перебрал лежавшие рядом кассеты.
— Хм… Сплошная классика.
— Попсы мне хватает на работе, — ответила Наталья, открывая дверцу маленького бара, занимавшего угол комнаты. — Что будем пить?
— А что у вас есть?
— Шампанское, водка, коньяк…
— А сухое вино? Я, знаете ли, не употребляю крепких спиртных напитков.
— Могу предложить сухой мартини. Правда, оливки недавно кончились, а новых я купить не успела. Но со льдом это будет вполне приличный напиток. — Она взяла стакан для льда и направилась на кухню.
Кашинцев, бросая на Наталью подозрительные взгляды, последовал за нею.
Проходя мимо закрытой двери, потрогал ручку.
— Что тут? — Голос его прозвучал настороженно.
— Да что-то вроде кладовки, — стараясь не выдать волнения, бросила через плечо Наталья. — Я свалила там всякую рухлядь и заперла, чтобы не разносить по квартире грязь, — времени не хватает, чтобы довести до ума вторую комнату и ванную.
Кашинцев промолчал, но, судя по всему, не вполне удовлетворился объяснением. Присев на подоконник, он с таким вниманием следил за тем, как Наталья достает лед, будто она могла вытащить из морозильной камеры пистолет.
— Вас что-то интересует? — с легкой язвительностью спросила Мазурова.
— Нет-нет, просто любопытно, что такая женщина, как вы, может хранить в холодильнике.
— Даже если бы у меня были сбережения, я бы их здесь не хранила.
— Ну что вы, — смутился он. — Я просто так… Можно сказать, врожденное любопытство.
— Я тоже в детстве была очень любопытна, — сказала она скорее для того, чтобы поддержать беседу. — Мне многое было интересно, многое хотелось испытать, испробовать.
— Кажется, я догадываюсь, о чем вы говорите. Мир шоу-бизнеса такой…
Как бы это выразиться? Порочный.
Наталья рассмеялась.
— Неужели похоже. Что я погрязла в пороках?
— Конечно, нет, — торопливо ответил Кашинцев. — Вы произвели на меня впечатление человека сильного, целеустремленного. Хотя и… не совсем уверенного в себе.
— Что есть, то есть, — признала она, возвращаясь в комнату и помешивая в бокалах мартини со льдом.
Кашинцев погрузился в кресло перед журнальным столиком, Наталья подошла к нему и протянула бокал:
— Прошу.
— Благодарю. — Он подержал бокал в руке, с плохо скрытой опаской посмотрел на жидкость, в которой плавали кубики льда, и поставил на столик перед собой.
Наталья, едва пригубив мартини, села на диван и с недоумением спросила:
— Вы не пьете? Почему?
— Я вот о чем подумал, — не ответив на вопрос, встал Кашинцев. — Впервые в моей жизни знакомство с женщиной проходит так гладко: одна-две встречи — и мы у вас дома, вы угощаете меня дорогим вином. Я, откровенно говоря, не привык к такому обращению.
— К чему же вы привыкли?
— Как бы это вам объяснить, Наташа? Моя работа откладывает определенный отпечаток на отношения с людьми, в особенности — со слабым полом. Мы живем в прагматичное время, все пытаются извлечь из знакомства со мной определенную выгоду, бескорыстная дружба стала понятием, ушедшим в далекое прошлое.
— Вообще-то наше знакомство тоже начиналось как чисто деловое, но вы оказались близки мне своим отношением к искусству, жизни.
— Да? — Он удивленно вскинул брови. — Это на самом деле вас заинтересовало?
— Я еще не совсем избавилась от детского любопытства. Вы не возражаете, если я включу музыку?
— Отнюдь.
Наталья встала с дивана, пересекла комнату, остановилась у магнитофона и стала подбирать кассеты. Чуть повернув голову назад, она успела заметить, как ее гость поспешно поменял бокалы местами. «Клофелина боишься? — подумала. — Да у тебя в бумажнике, поди, больше ста рублей не будет. Ты же у нас осторожный, деньги с собой не носишь».
Она просто кожей чувствовала пары возбуждения, исходящие от Кашинцева: он ерзал в кресле, вздыхал, делал вид, что пьет мартини.
«Что же мне делать? Там, за стенкой, дядя Федор сопит, прильнув к окуляру видеокамеры. Здесь клиент от сексуальной тоски изнывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108